В 9.30 возле клиники «ДокторВет» уже вовсю мяукают, гавкают, норовят оцарапать или лизнуть руку. Мы с Риммой Николаевной быстро проскальзываем в тайную комнату, и под всеобщий гомон она рассказывает мне свою историю…
– Почему вы выбрали именно эту профессию?
– Я с детства очень любила животных. Мы жили в частном доме и помимо того, что были свои животные, ещё приносила всех брошенных, раненых, обиженных и старалась их спасти. Однажды поехала в Ленинград в гости к брату. Мы заглянули в ветеринарный институт, мне там очень понравилось – так и решила стать ветеринаром.
– Какой факультет Вы закончили?
– Ветеринарный. Раньше существовал Ветеринарный институт, где готовили ветеринаров широкого профиля, то есть, проще говоря, его выпускники могли лечить всех. Сейчас уже есть специализации: «мелкие домашние животные», «крупный рогатый скот». У меня в дипломе так и написано «ветеринар широкого спектра».
– Никогда не доводилось работать со свиньями, коровами?
– Доводилось, и именно поэтому я решила: буду лечить только кошек и собак. А всё потому, что меня отправили на практику, где коровам нужно было поставить прививки. И вот одна из бурёнок как наступит мне на ногу…. Палец бы жёлто-фиолетового цвета и очень болел. После этого сказала, что больше никаких крупных животных в моей жизни! (Смеётся).
Я всех животных люблю, но некоторых всё-таки немножко боюсь…
– Что Вам больше всего нравится в профессии?
– Возможность помочь, спасти, накормить, вылечить, пристроить… Знаете, это, наверное, моё главное кредо. Мне так жаль бездомных животных! Поэтому я стараюсь помогать им, чем могу. Например, делаю кастрацию, лечу, держу у себя в передержке. К сожалению, очень малое количество получается пристроить. Сейчас время урбанизации: дома ломают, хозяева отказываются от животных… И, в связи с этим, не может не радовать, что и у нас появились приюты и волонтёры, которые занимаются тем, что привозят на лечение, ищут новых хозяев. Работаю с волонтёрами с 2011 года и могу сказать, что за последнее время это движение у нас приобрело массовый характер. То есть я вижу, как меняется ментальность населения.
– С какими трудностями сталкиваетесь?
– У нас хромает диагностика. Нет технических возможностей, чтобы точно поставить диагноз. Поэтому я по старинке пользуюсь тем, чему меня учили в институте больше 35-ти лет назад: глаза, руки и наши знания. Представляете, было такое время, когда мы без лабораторной диагностики по клиническим симптомам определяли заболевание. У животных — короткий век, соответственно, и все процессы происходят гораздо быстрее. И поэтому, когда мы начинаем лечить, буквально на глазах видим результат.
– Как вы считаете, лучше животное бросить или гуманно усыпить?
– Я считаю, что и то, и другое крайне плохо. Наша клиника не усыпляет здоровых животных, только больных, которых уже невозможно спасти. Причём применяем гуманное усыпление: сначала наркоз, чтобы животное уснуло, а потом препарат, который даёт остановку сердца. А по поводу брошенных… Я твёрдо убеждена, если уж так случилось, что хозяина больше нет, то пусть животное будет на улице, но живёт! Всё равно найдутся добрые люди, волонтёры, которые помогут им. А усыплять – это убивать. Во всём мире усыпляют, если переполняются приюты, но я не считаю это правильным.
Единственное опасное заболевание, из-за которого приходится усыплять животное –бешенство. Но у нас уже давно не слышно про него, потому что идёт своевременная массовая вакцинация животных.
– Какие качества нужны человеку, чтобы успешно работать в этой профессии?
– Профессия обязывает, прежде всего, любить животных. В моём коллективе работают только те, кто обладает этим качеством. Если я вижу, что что-то не так, то просто попрошу сотрудника, чтобы он ушёл, потому что это не его. Не только лечить, нужно и любить, и гуманно относиться к животным. Таково наше кредо.
– Как выглядит ваш рабочий день?
– Очень беспокойно. Весь день я веду приём и в том числе занимаюсь мелкой хирургией. Допустим, лет 20 назад мы могли сидеть без дела и разгадывать кроссворды. А сейчас много людей, которые помимо своих домашних питомцев, несут ещё и бездомных животных.
Знаете, так интересно, в клинику иногда приходят бабушки, которые могут не купить себе лекарство, но обязательно купят своему питомцу на последние деньги…
Конечно, в таких ситуациях стараюсь всегда сделать скидку.
У меня недавно женщина приходила до последнего… Я уже говорю: «Давайте гуманно усыпим». А она наотрез отказывалась…
– Я знаю, что сын тоже пошёл по Вашим стопам…
– Да, он занимается крупной хирургией. Вообще-то он технарь по образованию, но с детства любил животных. И вот в момент, когда у меня не оказалось врача, которому бы я доверяла, сын решил помочь мне. И он начал свой путь с нуля: сначала был ветеринарный лицей, а сейчас он заочно учится на 4 курсе университета. Поэтому в тандеме очень хорошо, знаю, что он меня не бросит и не продаст. Это очень важно, когда рядом с тобой те люди, на которых ты можешь положиться.
– Бывают ли ситуации, когда у вас руки опускаются?
– Безусловно, бывают. За это время несколько раз такое случалось… Когда ты стараешься помочь и оказываешься бессильным. Когда ты сделала всё, что от тебя зависит, а животное всё равно погибло. И хозяин начинает тебе писать и звонить с обвинениями, рвать душу… А ведь человек видел, как ты старалась, как хотела помочь, но мы не Боги… Тогда да, руки опускаются и ничего не хочется абсолютно.
– Как выходите из этого?
– Обязательно придёт тот, кто скажет: «Спасибо большое, Римма Николаевна! Вы спасли нашего любимца!». Тогда сразу сердце вновь открывается! И хочется спасать, помогать, лечить!
– Как семья относится к вашей работе?
– Мой муж – моя поддержка и опора во всём. Также как и свекровь, и сын с дочерью. Когда такой тыл, то можно работать, полностью отдавая себя работе, потому что я знаю, что дома все накормлены досыта, включая двух кошек и двух собак.
– Римма Николаевна, на дорогах всё чаще встречаются сбитые животные. Подскажите, пожалуйста, как правильно их транспортировать?
– Важно понимать, что от боли любое животное будет пытаться укусить каждого, кто к нему прикоснётся. Поэтому в первую очередь аккуратно зафиксируйте морду: завяжите её бинтиком или шнурком. А уже после, если есть такая возможность, положите на импровизированные носилки.
К слову, если вы понимаете, что у собаки есть признаки бешенства (обильное слюнотечение, светобоязнь), то не приближайтесь к ней. К сильно агрессивным животным также не стоит подходить самим, лучше вызвать отловку.
– Насколько сложно стать ветеринарным врачом в Узбекистане?
– Если есть желание, то всему можно научиться. У нас действуют два ветеринарных института – Самаркандский и Ташкентский. Педагоги учили нас, что институт даёт главное – умение работать с литературой. Ветеринария, как и любая другая естественная наука, – это постоянное движение, развитие, самообучение. Нельзя пренебрегать новыми научными исследованиями, поэтому я постоянно слушаю вебинары, что-то изучаю, знакомлюсь с мировым опытом.
– У вас эмоционально сложная работа. Бывают приятные или смешные моменты?
– Недавно нам принесли щенка, я смотрела на него и думала – не выживет. Но новые протоколы помогли. Раньше не знала, что в случаях глистной инвазии, обязательно надо делать наркоз, потому что паразиты могут превратить кишечник в сито.
А ведь болевой порог чувствительности у животных намного ниже, поэтому они просто скулят, глаза их говорят, как им на самом деле больно…Люди бы от такой боли кричали и на стенку лезли.
И вы представляете, он встал! Это такая радость, непередаваемо просто! Щенки ведь те же дети…
– Бывает ли, что к Вам приносят необычных животных?
– В наших пациентах числится один енот. Прививки получает, всё терпит, не капризничает.
Иногда приносят ежей. С этими товарищами крайне сложно – чуть что сразу в клубок! Но чаще всего хозяев таких животных я отправляю в зоопарк.
Вероника САМОЙЛОВА,
фото из личного архива Р. Нам
***
Источник: «Корейцы Узбекистана» № 9(61)
Мы в Telegram
Комментирование закрыто.