Константин Асмолов: Примерно 2 года назад (2010 г.) мне предложили помочь в написании сценария совместного южнокорейско-российского фильма, посвященного истории российских корейцев и выдержанного в традициях масштабной батально-исторической драмы. На фоне идеологического крена палеоконсерваторов идея так и осталась на уровне предварительных договоренностей, да и часть моих старших коллег сказала мне, что я идеалист, и если южанам и нужен фильм на подобные темы, то с совершенно иным наполнением.
Но мне не хотелось ставить на этой идее крест по целому комплексу причин. Во-первых, такой фильм был бы хорошим примером объективного взгляда на историю, о котором я говорил в завершающих главах «Антиревизионизма».
Во-вторых, если бы этот фильм был снят, он стал бы первым фильмом о советских корейцах и мог бы сыграть определенную роль в формировании отношения к этим событиям с учетом того, что сегодня массы узнают о том или ином историческом моменте из кино, а не из научных трудов.
Январь 2012 г.
Хан Чан Гер Григорий Елисеевич (1892 — 1938 гг.) Командир корейских партизанских отрядов, Член Корреввоенсовета Приморья (1922 г.). На момент ареста 3 сентября 1937 г. начальник (ВРИД) 3-го отдела (контрразведка) НКВД по Биробиджанской области.
Основные действующие лица
Хан Чан Гиль, в тексте Хан, главный герой повествования, охотник на тигра. Имя, омонимичное «долгому пути», как и указание на Григория Хана, — не случайны.
Ли Бом Чхоль, в тексте Ли, – охотник на тигра и потомственный командир отряда антияпонских партизан. Составное имя теоретически указывает на родство с Ли Бом Юном.
Ли СунХва, в тексте Сун, его сестра.
Мин МёнЧжун, в тексте Мин, — охотник на тигра, впоследствии Владимир Светлов и жертва сталинских репрессий.
Ким Су Сан, в тексте Ким, — охотник на тигра, впоследствии Канэмидзу Яматаро, сотрудник управления водоснабжения и канализации Квантунской армии.
Капитан Тораёси Учиха по прозвищу «Тигр», командир карательной части, образцовый японец из корейского кино про них. Очки, усы щеткой и катана прилагаются.
Эпизодный план
Титры: «В 1905 г. Япония навязала Корее протекторат. Многие корейцы бежали в Россию и создавали свои деревни. Так на Дальнем Востоке сформировалась многочисленная корейская диаспора».
1937 г. Дальний Восток. 1937 год. «Тройка» рассматривает дело очередного врага народа. У «следователей» усталый вид, и процесс осуждения работает как конвейер. Посреди камеры для допросов стул, на нем человек с опущенной головой. Лицо крупно – он кореец.
Данного японского шпиона и члена контрреволюционной террористической организации зовут Григорий Хан, однако он будет называть себя по-корейски, Хан Чан Гилем.
1910 год. Приморье. Тайга. Огромный тигр обходит свою территорию. За ним по следам крадутся несколько подростков лет 14-15. Это наши герои.
Ли (старше остальных, широкоплечий, сложная традиционная прическа), останавливает ребят и объясняет, что кому делать: он старше, мнит себя стратегом и гордо носит трофейный меч, который действительно добыл в бою. Как только тигр появится, стрелки открывают огонь, а потом он примет зверя на свое копье.
Ким (маленький и худой, сын деревенского аптекаря, вооружен хорошей европейской трехлинейкой, которая, однако, длиннее его), позволяет себе сомневаться: а может, тигр не так опасен и можно обождать пока вернутся взрослые? Ли обрывает — если он уже унес козу, завтра он придет снова и может унести ребенка. Мы не можем ждать!
Мин (высокий, худой сын старосты деревни, тоже с ружьем, но это отцовская «берданка», довольно старая и не дающая шанса на второй выстрел), поддерживает Ли: тигра безусловно надо отвадить. К тому же еще с древности тот, кто убил тигра, пользуется почетом и уважением. И вообще, тушу надо доставить в деревню, тогда отец покажет ее полицмейстеру и нас могут наградить.
Хан – небольшого роста, молчаливый, на вид моложе всех и самый незаметный из компании. Ли относится к нему покровительственно, возможно, оттого что Ли живет в их доме и использует Хана как ученика и спарринг-партнера в боевых искусствах.
С ними девочка лет 13 – Сун. Она пытается отговорить мальчишек от дурацкой затеи. Но Ли, ее старший брат, увлекает компанию все дальше в тайгу, убеждая, что они должны избавить деревню от хищника. Он несколько раз повторяет, что тигр – его добыча, он сам убьет его, остальные не должны мешать. Мин пытается влезть с предложениями, но Ли затыкает его. Ким постоянно шутит над ними, он местный заводила, и своими шутками веселит Сун. Ким и Мин соревнуются за внимание девушки. Хан тоже заглядывается на нее, но только когда Сун не видит.
За этим разговором они не замечают, что тигр обнаружил их и вышел навстречу. Хан единственный успевает заметить тигра, который прыгает на ребят из кустов, и кричит, так что они успевают отбежать и выстрелить. Ким с перепугу стреляет в сторону, тигр бросается вперед, прямо на Сун. Ли выходит на него с охотничьим копьем, но, но дает себя знать рана, — он спотыкается и падает, тигр отбрасывает рогатину и приседает для прыжка. Ким в панике пытается перезарядить винтовку, но ту заклинивает. Хан отталкивает Ли, втыкая в зверя свою деревянную пику. Тигр упирается в нее грудью, чуть не доставая Хана когтями. Хан и Ли зовут на помощь Мина. Тот аккуратно стоит в стороне, выцеливая. Но в прицеле постоянно возникает не только тигр, но и его жертвы. Вес тигра сгибает рогатину Хана, тот уже почти лежит на земле и скоро когти его заденут. Ли, приседая на раненом колене, пытается отвлечь на себя тигра и достает его клинком. Тигр разворачивается к Ли. Раздается выстрел. Пуля врезается в голову тигру, и почти тотчас Хан и Ли добивают его. Все радуются победе, кроме Ли, который явно расстроен, что все прошло не по его плану: из шкуры уже нельзя сделать правильный трофей. Он обвиняет Мина в том, что тот все испортил. Киму удается повернуть все в шутку, и напряжение спадает, друзья в голос смеются, пока Ким перевязывает их раны. Все четверо перемазаны в крови – своей и тигриной.
Ребята возвращаются в родную деревню, таща на палке труп тигра[1], но довольны не все. Отец Мина, староста деревни Синенгоу, недоволен – можно было подождать взрослых, это чудо, что тигр никого не загрыз. Отец Ли, командир квартирующего в деревне отряда Ыйбён, отчитывает сына – «У тебя гораздо более важная миссия, а ты водишься с представителями «подлого сословия». Ведь род Ли – дальние родственники корейской императорской династии, а эти деревенские – беглецы из северных провинций, выходцы откуда всегда считались неблагонадежными. А Мин – он вообще мясоторговец! Да и еще и сестру подвергаешь опасности!».
Но больше всех достается Хану, отец которого, простой крестьянин, не позволяет ему «высовываться». Хан оказывается под «арестом», и вынужден целый день помогать отцу в поле. Пока Хан пашет, друзья подтрунивают над ним, стоя за оградой.
Вечером Ли предлагает создать «Тайное общество охотников на Тигра» и поклясться не щадить жизней до тех пор пока Корея не станет независима. Он собирает остальных на мельнице, где, с его слов, пару лет назад сам Ан ЧжунГын отрезал себе палец и отрезает себе мечом фалангу пальца и требует чтобы каждый сделал то же самое, но остальные отказываются (Мину страшно, Хану непонятно, Ким боится заражения). Тогда они слегка пускают себе кровь, и пишут на платке Сун 4 слога – «независимость Кореи».За этим занятием их застает Сун, и устраивает взбучку.
Подростки уверены, что всегда будут вместе, будут сражаться рядом, а если и погибнут, то тоже вместе, в победном бою.Мечтая стать освободителями Кореи, и заодно пытаясь завоевать расположение Сун, они упражняются в стрельбе и рукопашных схватках. Мин хорошо стреляет, Ли прекрасно владеет мечом и голыми руками, Хан активно учится и тому и другому, только Ким стоит в стороне, — отец-протестант запрещает ему тренироваться. Врач не должен убивать. Вместо этого он активно изучает японский и английский языки. Ли шутит над ним – «Зачем тебе японский язык. Мы же убьем всех японцев!».
После совместной тренировки ребята поют народные песни (лучше всех получается уМина, который любит их больше всего) и разговаривают о том, кто может помочь династии сбросить протекторат. Мин полагает, что Россия защитит своего соседа, Ким говорит о том, что Россия тоже может захватить Корею и потому правильнее полагаться на Америку, Ли считает что надо вернуться к традициям и корейцы сами смогут все сделать если будут поактивнее помогать его отцу бороться с японцами. Мин и Ким обращают внимание на то, что Ли-старший не особенно активно-то и борется – напасть сотней на пару полицейских невелика победа. Апеллируют к Хану как к тому, кто еще не высказался, он отмалчивается.
Через пару дней в деревню, после очередной вылазки в Корею, возвращается отряд отца Ли. Вернее, остатки отряда – на сей раз Ыйбён столкнулась не с парой полицейских, а с ротой карателей. Отец Ли начинает собирать с местных «средства на освобождение родины» и призывать молодежь деревни присоединиться к нему.
Но не все довольны тем, что в деревне гостит большая группа чужаков, которые реквизируют местных деньги и еду и ничем им не помогают. Отец Мина тоже выступает против – если все уйдут партизанить, некому будет работать, и начнется голод. Ли не слушает «прихвостня русских». Мин упоминает царский указ, — с Японией теперь договор, и российские власти не должны помогать Ыйбён. Но старший Ли отрезает – «Мне ваш царь не указ!». Спор взрослых оканчивается ничем.
Вечером Мин видит, как его отец посылает из деревни человека с запиской. Утром он спрашивает отца, кому он отправлял вестника и тот говорит, что доложил полицмейстеру о поведении Ли и его высказываниях. Мин хочет предупредить друзей, но опаздывает – за отцом Ли приходят раньше, его арестовывают и высылают в Иркутск. Ли обзывает старосту предателем и предлагает напасть на конвоиров и отбить отца. Мин не может стерпеть оскорбления отца (он очень почтительный сын) и нападает на него. Начинается драка. Хан пытается разнять их – «Вы же друзья, причем тут спор ваших отцов?».. Хан и Ким не позволяют Ли напасть на конвоиров, удержав его почти что силой.
Ли объявляет, что дружбе с Мином – конец, собирает вещи и оставляет деревню, несмотря на протесты друзей и сестры. Он зовет их с собой в Китай, убивать японцев. Но ради этого никто не готов бросить семью. Ли просит Хана позаботиться о Сун, ведь тот единственный из всех воспринимает ее как настоящего друга. Хотя на самом деле Хан точно также влюблен в девушку, как и остальные, но стесняется показать это. Оставшись без «прикрытия» старшего брата, Сун оказывается под натиском ухаживаний Кима и Мина.
1914 г. Подросшие ребята в городе. Хан продает что-то из урожая, Сун с ним, Мин работает в городе на фабрике, Ким закончил учебу в миссионерской школе, он рассказывает, что его приглашают учиться в Америку, — на врача-инфекциониста. Это очень престижно, но он не поедет, не хочет оставлять друзей (смотрит при этом на Сун, та польщена, а Мин ревнует). Ким более успешен в ухаживаниях за Сун, чем Мин. Хана Сун считает просто другом
Православный праздник, крестный ход. Корейцам не дают присоединиться к шествию – «Вы здесь никто!». Герои идут по главной улице, но на них смотрят искоса, толкают, показывая им что они – инородцы и это не их гуляние. Они сворачивают в проулок, где небольшая группка людей слушает коммунистического агитатора. Он рассуждает о том, что все народы равны, и «Кто был ничем, тот станет всем», о том, что земля и все остальное должно быть общее. Из всех только Мин начинает прислушиваться к словами коммуниста. После очередного пассажа он поднимает руку и задает вопрос – «а все будет равным только для русских или для корейцев тоже?». Люди смеются, а после собрания Мина выцепляет агитатор и предлагает вступить в их партию: «Мы боремся за освобождение угнетенных всего мира, и Кореи тоже!». Мин догоняет уходящих друзей, обдумывая совет.
Мин использует увлечение марксизмом для завоевания Сун (под предлогом разговоров о политике устраивает свидание с ней втайне от остальных). Та смущена, но Мин увлекает ее на прогулку. Там их замечает Ким, который не может простить ни Мину, ни Сун эти действия «за спиной у всех». Он очень обостренно реагирует на такую «фракционность» и решает уехать в Америку, ведь тут его больше ничего не держит.
1937 г. Продолжение допроса: «среди вещей, изъятых у вас при обыске, обнаружен георгиевский крест[2]» Где и как он получил царистскую награду? Означает ли это, что Хан был связан с белогвардейцами? Хан объясняет…
1915 г. Мировая война в разгаре. Отец Хана пытается избежать призыва для своего сына. Хан узнает, что Сун выходит замуж за Мина и уезжает в город. Он идет к ней, пытается отговорить. Хан напоминает Сун об «Охотниках»: «Мы же всегда хотели быть вместе!». Сунотвечает, что только Хан еще помнит об этом, и ей нужно быть с кем-то, кто позаботится о ней. Она верит, что Мин помогает освобождению Кореи, — сначала большевики возьмут власть в России, потом во всем мире. Пытаясь отговорить ее, Хан боится назвать главную причину – свои чувства к Сун. Но обещание, данное Ли, он нарушить не может.
Сун уезжает, и, разозлившись на самого себя, Хан делает первый в своей жизни отчаянный шаг – сам записывается в русскую армию и едет на фронт. Отец не хочет отпускать сына, но Хан говорит, что этим он поможет семье и докажет свою верность. Хан записывается в пехоту и оказывается на Западном фронте. С ним служат бойцы со всей России – казаки, башкиры и т.д. Да и самого Хана регулярно принимают за калмыка, несмотря на его вялые протесты. На войне разницы нет.
Первую мировую глазами Хана мы видим как бессмысленную бойню за чужие интересы, когда «важный прорыв» оказывается ненужным наступлением, которое идет потому, что Распутину было видение наступать тут. В процессе этого прорыва Хан выносит изпод огня раненого командира и еще нескольких солдат. Это подвиг, за который полагается георгиевский крест, но затем командир Хана вызывает его к себе и говорит, что поскольку Хан — инородец, ему отказали в награждении. Однако, он снимает свой собственный крест и отдает ему.
С фронта Хан шлет редкие письма Сун и Мину, а те в ответ передают новости из дома. Сун пишет, что Ли стал командиром большого отряда Армии Независимости в Китае. Он убил много японцев и тех, кто им сочувствовал, став почти легендарной личностью. Его называют «Генерал-Тигр». О Киме последний раз было слышно из Кореи, он работает врачом в американском миссионерском госпитале. Ким рассказывал, что он и его коллеги активно работают над карантинными мерами и скоро в Корее не будет ни чумы, ни холеры.
Мин же пишет, что перебрался во Владивосток и скоро сможет многое изменить. Мы видим его принимающего участие в забастовке и расклеивающим прокламации.
1917г. После февральской революции подразделение Хана оказывается без поддержки: с одной стороны казнокрады не поставляют качественные продукты и снаряжение, с другой – большевистские агитаторы разваливают фронт. Командир Хана требует, чтобы ему дали закончить войну, прежде чем в стране начнется грызня, но на фоне массового дезертирства стреляется. Фронт разваливается, и Хан едет домой.
Будучи в Киеве, Хан становится свидетелем того, как рабочие ломают памятник Столыпину, на котором написано — «Вам нужны великие потрясения — нам нужна Великая Россия»[3]. Надпись исчезает в пыли упавшего постамента. Хан видит, что старой России больше нет.
Октябрьскую революцию Хан встречает в пути, уже где-то за Уралом. В это же время Мин вступает в компартию – Владимир, тот агитатор, который в свое время привлек его разговорами о равенстве, дает ему рекомендацию и поручается за него, хотя вопрос о его социальном происхождении кто-то задает. Не важно, кто он, важно, с кем он.
Хан уже на Дальнем Востоке, который охвачен гражданской войной. Красные, белые, американцы, японцы. Кругом бардак, только родная деревня является островком спокойствия. Староста Мин пытается по-прежнему угождать и нашим, и вашим. Отец Хана с трудом справляется с землей, ему нужна помощь и он просит сына быть вне политики.
Отвозя урожай в город, Хан встречает Сун и Мина. Их брак не стал счастливым, но Мин счастлив видеть старого друга, рассказывает ему о коммунистическом подполье, в котором он состоит, и предлагает Хану присоединиться, — ведь большинство корейцев уже сделало свой выбор в пользу красных. Хан отказывается помогать, вспоминая совет отца. Кроме того, красные кажутся ему виновниками гибели империи.
Сун просит Хана уберечь друзей от беды, она снова хочет видеть «Охотников» вместе, а Хан – единственный, кто не изменился с детства. Ей так кажется.
Хан возвращается в деревню. Он помогает отцу и остальным когда там появляется казачий разъезд семеновцев (тех белых, которые активно сотрудничали с японцами). Казаки начинают дебоширить – для них корейцы вообще нелюди, которых можно и пострелять для забавы. Угрожают местным, отбирают еду, пытаются затащить на сеновал приглянувшуюся девушку. Хан надевает георгиевский крест и пытается урезонить их как солдат российской армии, но это только усугубляет конфликт. Один из казаков предполагает, что инородец снял его с убитого. Казаки нападают на Хана, желая его публично выпороть. Защищаясь, Хан жестоко избивает нападавших. Отец Хана напуган – тот может навлечь на всех еще большие неприятности: «Иногда нужно снести несколько ударов!». «Сколько?» — спрашивает Хан. Ответ приходит сам и скоро.
В деревню является карательный отряд японцев во главе с капитаном Тораёси. Они разыскивают партизан, особенно корейца, избившего белых: ведь тот, кто поднял руку на белого, безусловно красный. Жители деревни требуют сдать Хана. Отец берет в руки винтовку и просит Хана бежать – «Если ты попадешься им, все будет зря, поэтому не высовывайся!». Тораёси спрашивает у старосты, кто здесь покрывает партизан. Выходит отец Хана с незаряженной винтовкой в руках и называет себя. Отказывается отдать винтовку. Тораёси зарубает его мечом и приказывает сжечь деревню. Отца Мина, который пытается его урезонить, он тоже убивает. Японцы загоняют жителей деревни в православный храм, забивают двери и поджигают его. Хан, сидя в укрытии, порывается броситься на отряд японцев без всякого оружия, но не может нарушить последнюю просьбу отца. Японцы уходят. Напоследок Тораёси еще раз оглядывает деревню. Хан хорошо рассматривает и запоминает его лицо.
Когда японцы уходят, Хан пытается выломать двери храма и спасти людей, благо старое здание горело плохо, но спасти удается не всех.
Снова появляется Мин во главе отряда красных, помогает Хану вытащить тела и убеждает Хана помочь в борьбе с белыми и японцами: «Видишь, все изменилось! Даже здесь. Все не так как в детстве!». Хан взбешен – «Если бы ты был здесь, мы могли бы защитить их». Мин хватает Хана за плечи — «Тогда давай мстить вместе!».
1937. Продолжение допроса.: «Значит, вы присоединились к революционному движению исключительно по личным мотивам?», Хан отвечает: «Да, я хотел мстить за семью, и еще я поверил другу». «Вы имеете в виду одного из ваших сообщников по организации»?Хан повторяет — он отказывается рассказывать о сообщниках, он рассказывает о друзьях.
ТИТРЫ: К началу периода репрессий Советский Союз был единственным местом, где можно было получить высшее образование на корейском языке. В Приморском крае функционировали корейский национальный театр, корейский педагогический институт и другие социально-культурные организации. Но несмотря на безусловную лояльность советской власти, корейцы Приморья представляли собой достаточно закрытую структуру, чем часто пользовалась японская разведка, засылая на советскую территорию своих агентов из числа прояпонски настроенных корейцев. Хану и его сослуживцам было много работы.
1936 г: несколько вроде бы уголовников или браконьеров, пойманных с поличным, захватили в заложники корейскую семью и угрожают убивать по одному, если им не принесут выкуп. Хан говорит, что готов разоружиться и снимает с себя оружие. Затем он заходит в избу и голыми руками при помощи боевых искусств убивает одного бандита и берет в плен остальных
Подчиненные Хана обыскивают арестованных, внимание Хана случайно привлекает бумажка с японскими иероглифами. Он выясняет, что уголовники действовали по заданию какого-то корейца и собирали информацию об источниках воды в корейских деревнях.
Хан берет людей и идет брать «резидента». Агент обитает в корейской деревне и выглядит уважаемым человеком, в свое время перешедшим границу. Он уверен, что русские его тут не найдут а корейцы не захотят искать. Поняв, что его пришли брать, он баррикадируется, начинает уничтожать документы. Отряд Хана штурмует комнату, гибнут несколько его людей, Хан ранит шпиона, тот успевает застрелиться.. Среди обгоревших документов – карты пограничных территорий, пометки на японском, инструкции от некого Канэмидзу.
Хан докладывает начальству округа, что активность разведки японцев подозрительно высока, и он вышел на след подготовки какой-то серьезной диверсии. Очень вероятно, что японцы собираются при помощи лазутчиков отравить источники воды, возможно, бактериальной инфекцией[1]. Цель, скорее всего, корейские деревни в приграничной зоне. Однако начальство (русское) обращает внимание на иное: видите, как долго японский шпион жил в корейской деревне и его никто не разоблачил? А представляете, сколько их может быть в приграничной зоне? Как вам кажется, может, стоит переселить всех корейцев оттуда куда-нибудь подальше? Хан взволнован, но переводит разговор на иную тему[2].
Информация, тем не менее, уходит в Москву. Из Москвы сообщают, что на место направлен уполномоченный товарищ, ветеран борьбы на Дальнем Востоке, комиссар госбезопасности 2-го ранга Светлов. Ждут русского, но приезжает Мин. За эти годы он «стал советским человеком» и взял себе идеологически выдержанный псевдоним.
В честь прибытия высокого гостя из Москвы дается концерт. Корейские девушки начинают петь «Ариран» (ранее – любимую песню Мина), но он просит прервать выступление: «я человек русской культуры, мне это чуждо».
Мин и Хан впервые после долгой разлуки говорят лицом к лицу. Хан сразу обрывает попытки Мина вспомнить былое, его энтузиазм по поводу встречи. Мин и сам оставляет эти попытки, и признается, что он очень устал: «Ты не представляешь, что творится в Москве» !
Флешбэк: Москва. 1928 год. Мин и его наставник обсуждают конфликт между правыми и Сталиным после выхода «Заметок экономиста» и отказа от НЭП-а: Мин занимает жесткую сталинистскую позицию, довольно пренебрежительно отзываясь о крестьянстве.
1937 год. Мин собирается выезжать на Дальний Восток, но ему звонят и задают вопрос о Владимире: вы в курсе, что человек, который в свое время давал вам рекомендацию в партию, арестован как член троцкистско-бухаринского центра? Мин пожимает плечами – он прекратил с ним общение как только его антипартийные наклонности стали понятны и готов дать любые изобличающие его показания, как только вернется из командировки.
Хан вспоминает о Сун, но Мин обрывает его: он женат на дочери видного партийного деятеля (украинке), и то, что когда-то у него была любовная связь с сестрой главаря националистической банды (да еще из родственников корейской династии), сегодня для него «скелет в шкафу».
Времени мало, перейдем к делу. Мин объявляет Хану, что японцы действительно планируют масштабное ведение бактериологической войны с упором на внедренных агентов. Он рассказывает про «Отряд 731» и про то, что этой операцией может руководить Тораёси. Кроме того, Мину точно известно, что главным техническим исполнителем операции является некий Канэмидзу, кореец, который сменил фамилию на японскую и, скорее всего, является главой шпионской сети, построенной на корейцах. Он предлагает выкрасть его и судить показательным судом. «Это твой шанс отомстить за всех!».
На фоне начинающихся чисток и арестов Мин считает, что «лучший способ избавиться от пожара – пустить встречный пал». В Москве многие не уверены в надежности корейского населения, и нам нужен большой показательный процесс над японскими шпионами и диверсантами. С настоящими, а не придуманными доказательствами. И чтобы в их разоблачении сыграли главную роль именно корейцы. Тогда мы сможем доказать Москве, что у нас все в порядке. «Нам всем нужна громкая победа! К тому же, наш долг – покарать предателей»[3].
Хан переспрашивает – нам или тебе? Любое громкое дело не сможет спасти всех, но точно прикроет задницу его главного организатора. К тому же, может, лучше по-тихому ликвидировать Канэмидзу в Китае, а не тащить его сюда с большими рисками? Мин отчасти согласен, но думает, что будет прикрыт и Хан как главный исполнитель. К тому же задание не так сложно, как кажется: на территории Кореи и Маньчжурии сформировалась новая корейская коммунистическая ячейка под названием «Вновь возрождающийся Восток» (Синхындон)[4]. Ее представители связались с ним и готовы сотрудничать. Они же обеспечат прикрытие разведгруппы.
В завершение разговора Мин невзначай упоминает, что репутация Хана под боем. Кто-то из тех, кто был недоволен им как НКВД-шником написал на него донос что он тайный националист, который сажает только русских и покрывает корейских преступников. Хан прерывает разговор, – он все понимает и согласен, но Мин обязан уберечь его семью.
Хан собирает отряд из корейцев-оперативников. Многие знают его еще по партизанской деятельности. Они тайно переходят границу вброд по реке. По пути натыкаются на корейскую деревню, все жители которой погибли в результате заражения холерой. Около реки, откуда жители брали воду, Хан находит контейнер, в нем находилась зараза. На контейнере – японская маркировка.
Хан понимает, что японцы ставят эксперименты, ему удается пойти по следам диверсионной группы, понимая, где они будут травить воду в следующий раз. Хан и его команда «берут» одного из диверсантов, допрашивают его и выясняет, что Тораёси и Канэмидзу подготовили диверсионную группу, которая должна перевезти в Россию биологическое оружие для атаки на крупные города.
Группа достигает Харбина– центра японской разведки в Китае. Мин по рации дает наводку на «Цветочный салон мадам Мими», где работает советский информатор, от которого в Москве стало известно о планах диверсии. Хан приходит туда и узнает в хозяйке Сун. У нее дочка 16 лет, ребенок Мина. Та узнает его и рассказывает свою историю. Когда она оказалась вне России, Ким ее нашел, и какое-то время они встречались. Ким работал врачом в госпитале «Севранс» и не занимался политикой: его настолько достала неспособность корейцев самостоятельно что-то сделать без борьбы за власть и взаимных подстав, что он разочаровался в освободительном движении полностью. А потом на ее глазах его схватили …
Эту историю мы видим глазами Сун. 1928 год. Она видит, как Ким идет к ней по другой половине улицы, разговаривая с одним из местных членов компартии, предлагает ему вернуться в компартию, но тот не желает принимать участие во фракционной борьбе. Он обращает внимание на то, что японцы построили канализацию и ввели диспансеризацию – об эпидемии холеры теперь можно забыть, а детская смертность сократилась в разы. На Кима и его товарища нападают представители другой фракции и устраивают драку(отсылка к известному эпизоду в книге Чвэ Ин Су), а когда появляется японский патруль, выдают им Кима и его товарища как коммунистов.
Но некоторое время назад она снова встретила Кима. Он очень изменился, стал совсем другим человеком и даже сменил имя. Теперь он работает в «Управлении водоснабжения и канализации Квантунской армии» (если кто не в курсе — официальная вывеска Отряда 731). Он был пьян и проговорился о том, что очень скоро среди советских корейцев начнется эпидемия новой болезни, лекарства от которой нет. Испугавшись за родные места, она нашла способ слить информацию человеку, о котором она знала что он связан с красными (в салон ходят разные люди), но недавно он был пойман и казнен.
Сун не ожидала увидеть Хана и совсем не ожидала, что в Москве этим занимается Мин. Она удивлена, что Хан не знает о том, что ему придется иметь дело со старым другом. Хан не верит, что его товарищ мог настолько измениться и предать все, что было ему дорого.
Сун очень напугана и ей некуда бежать: в Японии ее найдут, а в СССР — Мин узнает о ней и захочет убить, ведь она свидетель той части прошлого Мина, от которого он отказался. Тогда Хан помогает ей – отдает ей «в уплату за ценные сведения» деньги, выданные на операцию, достаточную сумму, которая позволит убежать далеко.
Группа Хана встречается с местными коммунистами из «Синхындон». Хан предлагает выкрасть Кима и Тораёси в городе, но местные коммунисты хотят напасть на расположение отряда 731, заодно осуществив серьезную диверсию. Хан считает это авантюрой, но ответ Мина прост: волна чисток на Дальнем Востоке уже началась, и потому вы должны не только поторопиться, но и сделать нечто грандиозное. Хан говорит, что это невозможно, но Мин идеалистически замечает – «у тебя всегда все получается». Хан вынужден выполнить приказ: «Если мы погибнем, это шанс спасти наши семьи».
Однако нападение диверсантов Хана на штаб-квартиру отряда 731 превращается в ловушку – база мастерски охраняется, а помощь со стороны местных не пришла. Начинается бой. Корейцы в меньшинстве, и за ними начинается погоня во главе с Тораёси. Хан предлагает своим бойцам последний отчаянный шанс остановить врага. Они заманивают японцев на большой склад боеприпасов, и устраивают большой взрыв такой силы, в котором должны бы погибнуть все, однако взрывчатка оказывается некачественной.
В полубессознательном состоянии после взрыва Хан слышит, как, обнаружив среди оглушенных диверсантов живых, японцы начинают выяснять, кто из них Хан Чан Гиль. Один из диверсантов, его товарищ по партизанскому отряду, называет Ханом себя. «Не похож», — и его убивают. Тогда это делает еще один. Его убивают тоже, решив, что на сей раз убит настоящий. Хана из-за его ран считают мертвым, и когда палачи уходят, ему удается покинуть территорию отряда.
Хан понимает, что его группу предали, но кто?
Тем временем информация о гибели Хана и его группы попадает в газеты. Доказательств достаточно, скандал велик, и начальник управления НКВД по Дальневосточному краю Генрих Люшков[5] вызывает Мина на ковер – твоя работа? Мин в панике, перекладывает вину на Хана – «Он сам отправился в Харбин, ради мести убийце отца!». Мина просят рассказать о Хане поподробнее и он, будучи уверен в его гибели, вешает на него всех собак.
Как бы то ни было, план Мина выступить спасителем корейцев Дальнего Востока сорван. Ему советуют готовиться к служебной проверке и извещают о грядущей депортации корейского населения.
В это жен время Хан пытается добраться до салона. Его подбирает прислужница Сун, тоже кореянка, и относит в салон – там он какое-то время отлеживается. Придя в себя, Хан думает, что его спасла Сун и признается ей в любви, но на самом деле его выхаживает (и слышит его признание) другая девушка. Сун уже успела уехать..
Пользуясь тем, что его считают мертвым, он выслеживает Тораёси в его доме и слышит его разговор с Канэмидзу. Заглянув в окно, он узнает Кима. Неужели это он!
Ким и Тораеси обсуждают перспективы будущей диверсии — группа диверсантов скоро пойдет к границе. Они собираются отравить реку, из которой берет воду большинство корейских деревень, но Ким утверждает, что эффект будет невелик. Карантин и диспансеризация не допустят распространения серьезной эпидемии, даже если отравить сразу несколько источников воды. Надо ждать и забросить шпионов так, чтобы в решающий момент они получили доступ к водоснабжению больших городов. Но японец заявляет, что есть приказ и его надо выполнять.
Хан понимает, где именно пойдут диверсанты и устраивает в приграничном районе засаду. Используя капканы и ловушки, ему удается уничтожить большинство врагов, пока у него не кончаются патроны. Остались Тораеси и Ким! Начинается рукопашная – Хан против Тораёси. Он побеждает Тораёси, но на драку с Кимом сил уже нет. Ким поднимает пистолет. Хан прикрывается побитымТораёси, Ким стреляет, Хан толкает тело Тораёси на Кима, вырывает у него пистолет и валит на землю.
Используя трофейную рацию Хан посылает радиограмму Мину, что он возвращается НЕ ОДИН. Мин какое-то время терзается сомнениями, а потом под предлогом желания посетить родные места отправляется на границу, не зная, что Люшков, оставивший его под подозрением, отправляет вслед за ним своих людей.
Тайга. Хан тащит Кима на себе в сторону границы. Ким спрашивает, отчего Хан его не убил, а Хан отвечает, что не может убить друга. Ким смеется: « Дурак! Я не Ким, которого ты знал! Запомни, моя фамилия Канэмидзу!». Ким бранит национальный характер корейцев, их склочность и неспособность сделать хоть что-то серьезное, он уверен что их спасет только полная ассимиляция[6].
Флешбэк: В японской тюрьме к Киму приходит КумиоФукубэ. Японец заявляет, что он сидит по ложному доносу, так как человек, который его изобличил, также оказался членом компартии. Ким доволен, что он получил по заслугам. Ему предлагалось подписать покаянное письмо, которое является условием его освобождения. В отличие от остальных заключенных, Ким с готовностью это делает. Фукубэ уверен, что такой хороший врач как г-н Канэмидзу, безусловно найдет себе место в рамках Великой восточноазиатской сферы сопроцветания.
И вот Ким уже едет на поезде в Маньчжурию в сопровождении майора японской армии. Тот хвалит его работу и говорит, что теперь он будет работать на новом месте с новыми людьми, поступив в распоряжение генерала Исии.
Ким говорит, что «Вновь возрождающийся Восток» — это на самом деле проект японской разведки, состоящей из таких же бывших коммунистов, как он. Мин с его идеей мировой революции с радостью ухватился за эту наживку, и теперь под прикрытием новой компартии множество японских агентов наводнят советский Дальний Восток, будут учиться в советских разведшколах, многих из них оставят там, и в Приморье возникнет сеть агентов, которая в нужный момент нанесет коммунистам мощный удар в спину.
Все было рассчитано. Он намеренно проговорился Сун, зная, что она не сможет промолчать, что эта информация дойдет доМина, и что в таком деликатном деле сюда пошлют именно Хана. Так Ким убил двух зайцев – Тораёси, который ему мешал и в последнее время проявлял мягкость, убран чужими руками, а Хан… – он уверен, что Хан поймет его правоту и они вернутся в Харбин.
Но Хан упорно идет вперед: « Ты нужен мне, потому что ты поможешь спасти мою семью».
«Тебе никого не спасти» — говорит Ким. Он предупреждает Хана, что, когда чекисты начнут его допрос, он будет свидетельствовать против него и Мина и скажет, что все трое были в одной антисоветской организации, и Мин так носился с идеей поддельной компартии потому, что был в курсе японских планов: «Мы же давали клятву умереть вместе, вот вместе и умрем! Что бы я не сказал, они поверят не вам, а мне».
Хан и Ким перебираются через границу. На советской стороне их ждет Мин. Он собирался пристрелить обоих и замести следы, но при виде друзей чувства все-таки оказались сильнее. Мин предлагает Хану исчезнуть, а Кима хочет сдать русским как СВОЮ победу.
Ким предупреждает, что утянет Мина с собой, но Мин говорит Киму – это между нами, главное, что Хан не причем. Хан пытается уговорить друзей бросить играть, сообщает Мину, что у того есть сын и что Синхындон – провокация японской разведки. Договорить они не успевают, появляются НКВДшники и заламывают всех. Сопротивления не оказывает даже Мин, воспринимая это как своего рода наказание за предательство.
1937 г. Следователь закрывает дело. «С вами все понятно, я прошу только указать, помогали ли вам в шпионаже вот эти люди». В камеру вводят Кима, который побит не слишком и подтверждает все, что написано. Хан смеется. Затем вталкивают Мина, который очень сильно избит. Сам он говорить уже не способен, и обреченно смотрит на Хана.
Хан говорит, что Мин — непричастен. Да, он был авантюристом и многое не понимал, но в Этом он — Невиновен. На искалеченном лице Мина появляется улыбка, самое важное для него в конце то, что друзья его не ненавидят.
Хан, Ким и Мин, отвечая на вопрос, были ли они членами тайной организации, переглядываются и хором отвечают — «Мы — Охотники на тигра!». Начинают смеяться, впервые за 20 лет..
Приговор вынесен. Дело закрыто. Конвоиры выводят Хана и остальных к расстрельному рву. Двое из членов «тройки» уходят. Один остается наблюдать за выполнением приговора. Это тот, кто расспрашивал Хана про георгиевский крест. Это солдат, которого Хан спас на фронте Первой Мировой. Конвоир, который присутствовал при допросе, смотрит на свои руки со следами колючей проволоки. Они со следователем переглядываются.
Выстрел – и в яму падает тело Кима. Еще один – и на него сверху падает Мин. Еще один – и мы видим удивленного Хана. Член «тройки» уходит, сказав, что ров можно закапывать: все три врага народа получили высшую меру социальной защиты. Конвоир выводит Хана на улицу и советует торопиться, — депортация уже началась.
Хан бежит в родную деревню. Корейцев отправляют в товарных вагонах с минимумом багажа, объясняя, что они всё получат на месте. Хана задерживают и спрашивают, кто он, но его жена видит это и кричит, что это ее муж. Один из русских спрашивает, как ее фамилия, и она отвечает: «Цой». «А, значит и он Цой[7]», — Хан вместе с семьей занимает место в вагоне, и дверь закрывается[8]. Поезд трогается.
Титры: Взращенная за полвека на советском Дальнем Востоке корейская инфраструктура была полностью уничтожена. Но даже депортация не уничтожила советских корейцев как этнос. Осев в Казахстане и Узбекистане, рассеявшись по России, советские корейцы во многом сохранили свой язык и культуру, дав стране множество передовиков производства, выдающихся писателей и ученых. Им во многом посвящается этот фильм.
На этом фоне – кадры 60-х годов. Казахстан. Уважаемый председатель колхоза Цой Чан Гиль получает звезду героя Соцтруда.
В это же время уважаемая писательница Ли Сун Хва получает (еще подумаю, в Сеуле или в Америке) престижную премию за роман о своем детстве и своих друзьях.
Крупным планом – название на обложке: «Охотники на тигра».
Конец
[1] Как символ того, что соединенными усилиями враг действительно может быть повержен
[2] Возможно, потом подберем иной орден, выдававшийся в РИ офицерам за мужество.
[3] Памятник сломали 16 марта 1917 г. То есть, еще февралисты.
[1] Отряд 731 уже около пяти лет вовсю работает – и не очень далеко от Харбина.
[2] До кучи можно вставить читаемый на заднем плане отрывок из известной статьи «Правды» в марте 1937 года: «Шпион-кореец. Он «работает» на своих хозяев — японцев — не первый год. Самые подлые, кровавые дела поручали ему… Испытанное оружие провокатора — национальное родство — дало на этот раз осечку. Шпион просчитался. Корейцы — советские граждане — научились распознавать врага. Советский патриот-кореец доставил куда следует врага своего народа. Человекообразный хищник обезврежен».
[3] Важно: Хана отправляют в Харбин НЕ на смерть, скорее это попытка рукой старого друга достать из пламени спасительный каштан.
[4] В принципе, конец данной операции случился только в 1940 г., но время начала точно не известно, так что данный проект уже мог существовать. Детали см. https://makkawity.livejournal.com/1978765.html
[5] Г.Люшков был одним из главных организаторов депортации корейцев с Дальнего Востока в Среднюю Азию, а в 1938 году перебежал к японцам и затем работал против Советского Союза на их стороне.
[6] Если я найду цитату, Ким озвучит очень известные высказывания Ли Гвансу.
[7] В Корее жена сохраняет свою фамилию, чего чекисты не знали.
[8] Первоначально мы думали расстрелять всех троих, — тела падают на дно общей могилы, и смерть всех уравнивает. Для корейской драмы финал «В общем, все умерли» типичен, но потом мы решили сделать конец чуточку оптимистичнее – главный герой остался жить.
Комментирование закрыто.