Тим впервые встал на ролики и пытается шагнуть. Его качает из стороны в сторону, словно он канатоходец. Не ровен час, брякнется вниз. Мне жалко его. Я подаю ему руку:
— Иди ко мне. Просто шагни.
В другой руке у меня поводок с Чиро, который рвется вперед. Внучка согнулась от смеха:
— Вот это картина.
В нашем корейском доме Тима, урожденного бельгийца, всегда ждут сюрпризы. Поэтому прежде, чем сделать первый шаг, оглядывается по сторонам, потом с улыбкой здоровается. Наверное, вспоминает свое первое знакомство с нами. Тогда, семь лет назад, он споткнулся в зимнем саду. Вместо предполагаемых цветов увидел газовую плиту с огромным казаном. Я готовила плов. Помешивала обжаренные куски мяса с золотистым луком и морковью. Вкусный запах плавал на веранде и щекотал обоняние. Он остановился, наблюдая за моими действиями.
— Плёв, — повторил он за мной.
— Плов, — поправила его и объяснила, как надо произносить звуки.
Еще он больше растерялся дома, когда увидел толпу людей, маленьких и взрослых, девушек и мужчин. Озирался, не мог понять степень нашего родства.
— Фамилия, — объяснила ему внучка.
Он удивленно наблюдал за бесконечной вереницей тарелок с едой, которые ставили на стол. Уже не хватало места, а тарелочки не заканчивались. Затем его нарядили в футболку с надписью, от которой он задрожал еще больше. Когда часы по московскому времени пробили 12, в потолок выстрелила пробка и рекой потекло с шампанское «Moet § Chandon».
Гость выпил и закусил экзотическим фруктом: маленьким ломтиком зеленого с красным. Он ничего не понял, почему внутри него все загорелось. Задыхаясь, попросил воды и пытался потушить огонь. На побагровевшем его лице выступил пот, из глаз потекли слезы. Пальцем показывал на источник пожара.
— ?
— Кимчхи, — ответили ему в голос и стали объяснять, что это за блюдо, оказавшееся для него мучительным испытанием.
До Нового года по бельгийскому времени осталось совсем немного времени. Пять минут. И все началось сначала: шампанское той же марки, еда, крики. Гость предусмотрительно взял банан с фруктовой тарелки и стал закусывать не спеша. Казалось, страшное осталось позади. Но нет.
Все, даже дети, выбежали на улицу и стали запускать салюты. Грохот, яркие огни в небе и отражение в них испуганных соседей. Он пытался объяснить, что салюты запускают в специально отведенных местах, иначе случится пожар, а полиция, если вдруг нагрянет, выпишет штраф. Все хохотали и хлопали в ладоши, глядя, как разноцветные огоньки рассыпаются в небе и медленно исчезают. Пожара не случилось. Хозяева вернулись домой и опять сели за стол. Он положил к себе ложку рассыпчатого риса и застыл: ощутив божественный вкус незнакомого блюда. И плов стал его фаворитом среди множества кулинарных изысков. И кимчхи, вкус которого он познал в новогоднюю ночь, стал любимым.
Однажды он сказал моей внучке:
— Мой друг детства расстался со своей девушкой.
— Почему?
— Сказал, что ему скучно с ней.
— Тебе это не грозит, — услышал он в ответ.
О разных смешных случаях можно говорить бесконечно. Один из них.
Мы ехали в гости. В подарок вместо шоколада сделали ведро корейской морковки. Зашли в вагон, сели на свободные места около группы бельгийцев человек в пятнадцать. Проехали несколько остановок, как они задвигались, шевеля ноздрями. Разом посмотрели на наше ведро и пересели в другой конец вагона. Мы тоже пересели. Подумали, что надо сделать так, как сделали бельгийцы. Они опять стали шевелиться, когда некоторые из них зажали нос, мы поняли, в чем дело. Запах чеснока. Их отпугивал запах чеснока. Верите, они перешли в другой вагон. До Антверпена нам пришлось ехать в гордом одиночестве. Получился приватный вагон.
Какие же они в жизни? От чего еще отворачиваются бельгийцы?
У них два лица. Поворачиваются с улыбкой и отворачиваются с равнодушным. И ты никогда не узнаешь, что у скрывается у них за улыбкой.
Я пожаловалась на работе, что соседский мальчик звонит нам после полуночи, потому что отец не открывает ему дверь. Мне сказали не ругаться с ним, а позвонить в полицию.
Очень любопытные.
—Почему вы так много играете в карты?
Мы хотели удержать дома детей и перекидывались в дурака, когда было свободное время после уборки, занятий нидерландским языком и прочими другими делами.
— Откуда ты знаешь?
— У меня есть телескоп.
Коллега на работе смеялась, рассказывая о своем любопытном соседе:
— Муж снял штаны и показал ему ж…пу. Оказывается, это такой ответ на любопытных варвар.
Когда в областной газете появилось мое фото со статьей об открытии Ассоциации русскоязычных корейцев, инспектор в школе при всех сказал, очень гневно:
— Мы платим за вас налоги, зачем нам ваши общества, езжайте домой, если хотите жить так. И кофе пьете целыми днями, а работать не хотите.
Я встала. Поправила рабочую одежду и громким голосом, словно на кафедре, произнесла:
— Налоги ты платишь за себя и за свое место на кладбище. Пособия беженцам выдает ООН, а деньги все остаются в Бельгии. Я работаю по 12 часов в день, сам знаешь. И сейчас я позвоню в пункт борьбы по расизму.
Все оторопели. Особенно инспектор. Он извинился. Но это была временная победа. С того дня меня начали травить. До сих пор, когда я проезжаю мимо той школы, меня тошнит. Простить унижение очень сложно.
В Министерстве Фландрии во всех отделах повесили на рабочую стену статью и поздравляли меня.
В Бельгии уважают работу. Руками или головой, это не важно. Здесь можно многого достичь своим стремлением к учебе. Моей внучке дали грант на учебу в Германии, абсолютно без связей. Какие связи могли быть у меня? Затем пришло приглашение на учебу в Кембридж. Мы растерялись. Это было очень неожиданно. Внучка выбрала Левин, один их уважаемых университетов в Европе. Диплом этого учебного заведения не надо доказывать. Кстати, американский диплом требует подтверждения.
— Понимаете, у нас нет богатых природных ископаемых, ни нефти, ни газа, ни энергии. Наш ресурс — люди. Специалисты высшего уровня.
Кстати, мою внучку пригласили на работу в компанию, название которой, как я уже упоминала, нельзя разглашать. Она прошла семь уровней интервью. Школу она окончила на немецком языке, университет на английском и вторую вышку тоже на английском. У нее спросили, откуда она родом? Как смогла добиться такого уровня с российским гражданством, без бельгийского паспорта.
Внуки заинтересовались семейными корнями, просили рассказать о предках. Однажды я показала фотографию моему сыну. На фото был мой папа с другими корейцами:
— Как ты думаешь, кто среди них твой дедушка.
Он внимательно вглядывался в лица и показал на своего деда. В полной тишине мы вместе опять разглядывали черно-белое фото и молчали. ТЬак случилось, что мои внуки повернулись лицом к этнической родине в совершенно неожиданных условиях: в прекрасной стране, без корейского языка и корейского окружения. Это был их самостоятельный выбор. Когда-никогда мы возвращаемся назад. Мы или наши внуки и правнуки. Сила крови велика и непобедима, это правда.
***
Мы в Telegram
Комментариев пока нет, но вы можете оставить первый комментарий.