Хан В. С.
В. С. Хан
кандидат философских наук
ведущий научный сотрудник Института истории АН Узбекистана
Зачатки философского мировоззрения стали складываться в Древнем Чосоне под влиянием Китая. Мир представлялся древним корейским философам как постоянное взаимодействие, сгущение и рассеивание двух противоположных начал: мужского, положительного, светлого, активного начала «ян» и женского, отрицательного, тёмного пассивного начала «ым». В результате различных комбинаций и превращений первоначальной субстанции (эфира) «ки», наделенной качествами обоих начал («янки» — светлое «ки» и «ымки» — тёмное «ки»), возникли небо и земля, а также пять космогонических стихий: металл, дерево, вода, огонь, земля. Разнообразные сочетания пяти упомянутых первоэлементов привели к созданию всего качественно и количественно многообразного сущего. Ушков А. М. Некоторые вопросы истории философской мысли в Корее эпохи феодализма. — «Вопросы философии». М., 1962, Љ 5. С. 106. Зародившееся на заре корейского философского мышления учение о пяти первоэлементов является очень важным для понимания последующего развития корейской философии, поскольку образует универсальную дескриптивную систему.
Так, эти же пять первоэлементов лежат в основе и королевских династий. Каждая династия становится царствующей благодаря тому, что наделялась Небом качествами и добродетелями одного из пяти «добродетелей» указанных стихий природы: добродетелью земли, воды, огня, металла или дерева.
Пять первоэлементов последовательно сменяют друг друга: земля сменяется деревом, дерево — металлом, металл — огнём, огонь — водой. Этим циклическим заменам подвержены и правящие династии. «… В годы правления династии, обладающей той или иной добродетелью, полный расцвет получает тот первоэлемент природы, которому соответствует данная добродетель. А поскольку Небо не в состоянии непосредственно своими указаниями определить конец королевской династии, оно приближает для этого момент королевской династии, оно приближает для этого момент окончания существования того первоэлемента природы, который соответствует добродетели данной династии. Например, предзнаменованием конца царствования королевской династии, которой соответствует добродетель дерева, являются высохшие и опадающие листья деревьев». Чон Чин Сок, Чон Сон Чхоль, Ким Чхан Вон. История корейской философии. Т. 1. М., 1966. Пер. с кор. С. 23.
Состояния «ки» («ымки» и «янки») лежат и в основе человеческой души или душ, поскольку корейцы признавали их несколько. «Ымки» образуют «пэк» — телесную душу, а после смерти становятся «демонами», а «янки» — «хон» (разумную душу) и становятся «духами». У корейцев «хон» выступает как возрождающаяся душа. С ней связана идея реинкарнации, вера в то, что душа покойника вновь воплощается в животное или человека. Эта идея близка к буддийским представлениям о «перерождении души». Но в Корее она имеет более древнюю, тотемистическую традицию. См.: Ионова Ю. В. Представления корейцев о душе. — В сб.: Мифология и верования народов Восточной и Южной Азии. М., 1973. С. 171-172.
Религиозно-философские учения конфуцианства, буддизма и даосизма в период трёх государств.
К 1 в. до н. э. на корейском полуострове образуются три независимых самостоятельных государства: Когурё на севере (37 г. до н. э. — 668 г. до н. э.), Силла на юго-востоке (57 г. до н. э. — 668 г. до н. э.) и Пэкче на юго-западе (18 г. до н. э. — 660 г. до н. э.). В период трёх королевств, наряду с мифологическими представлениями получают дальнейшее развитие учение о светлом и тёмном началах («ян» и «ым») и концепция пяти первоэлементов природы. Последняя приобретает черты системной онтологической картины мира. Каждому из пяти элементов соответствовали определённое положение в пространства и цвет: земле — центр и жёлтый цвет, дереву — восток и зелёный цвет, металлу — запад и белый цвет, огню — юг и красный цвет, воде — север и черный цвет. Пятиэлементная система становилась своеобразным ключом к понимаю интерпретаций происходящих в природе и обществе процессов, тайных смыслов легенд, иносказаний, текстов и сообщений.
В период троецарствия начинается распространение религиозно-философских учений, впоследствии ставших господствующими на корейском полуострове: буддизма, даосизма, а также дальнейшее развитие появившегося ранее конфуцианства. Необходимо отметить, что эти учения не вытеснили у корейцев ранней религиозно-мифологической картины мира, «но, напротив, приноравливаясь к местным условиям, заимствовали у нее много понятий и воззрений». Описание Кореи. М.: Изд-во восточной литературы. 1960. С. 401.
Конфуцианство проникает в Корею ещё в период Древнего Чосона. А уже в 372 г. в Когурё основывается высшее конфуцианское учебное заведение тхэкак, где изучали классическую конфуцианскую литературу. Наряду с тхэкак, где обучались выходцы из аристократических семей, в провинциях существовали конфуцианские учебные заведениякендан для представителей простого сословия. В 4 в. конфуцианство проникает также в Пэкче, а к 6 в. — в Силла.
В основе конфуцианской философии периода трёх государств лежало поклонение Небу как божественной силе и порядку вещей. Конфуцианство легло в основу государственного строительства и социальных отношений, построенных на почитании родителей, верности подданных государю, подчинении младшего старшему, жены мужу. Идея почитания пронизывает всё общество: от семьи до государства. Возникает модель государства-семьи.
Корейское конфуцианство достаточно гибко восприняло анимизм, шаманизм и другие элементы местных традиционных верований, во многом соответствующих основным пунктам конфуцианского учения. Так, в рамках конфуцианства в Корее получают устойчивую прописку культы предков, великих людей (Конфуция и его учеников, древних героев китайской мифической истории и великих людей корейской истории), духов (духов-хранителей известных местностей, гор, рек, звезд, а также духов, олицетворявших силы природы — неба, земли, облаков, ветра, дождя, почвы, хлебных злаков и т. д.), в честь которых сооружались храмы и совершались жертвоприношения. Особенность культа предков, санкционированного конфуцианством, заключается в том, что «благоприятное или неудачное пребывание души покойного, а значит и соответствующее воздействие на жизнь потомков, ставилось в зависимость как от культового поведения последних, так и от соблюдения ими принятых норм нравственности. В тень отошло (или ещё не получило развития) представление о зависимости меры и качества загробного воздаяния от характера земной жизни самого покойного». Ушков А. М. Утопическая мысль в странах Востока: традиции и современность. М., 1982. С. 41. В культе духов предков можно увидеть две стороны, связанные с верой во взаимодействие двух миров (живых и умерших). С одной стороны, посредством заботы, жертвоприношений, определенных ритуалов и обрядов живые могут обеспечить более благоприятное существование духу предка, независимо от того каким он был при жизни и как он жил, а с другой стороны, те же действия способны умилостивить (задобрить) дух предка и повлиять на то, чтобы этот дух обеспечил более благоприятное существование своим потомкам, независимо от того, достойны они этого или нет.
Конфуцианство восприняло и учение о пяти первоэлементах. Это можно явно обнаружить в конфуцианском учении о пяти отношениях в обществе (отношения между монархом и поданными, родителями и детьми, мужем и женой, старшими и младшими братьями, между друзьями) и учении о пяти нравственных качествах (доброта, прямые мысли, правильное поведение, стремление к познанию и честность.
Буддизм — а точнее, его направление, известное как Махаяна («Большая колесница») — был привнесён в Корею в 4 веке н. э. монахами миссионерами из Индии и Китая.
В 372 г. буддизм был завезён в Когурё китайским монахом Сундо, посланного ваном китайского государства Цяньцин (эпоха Цзинь). Сундо привёз с собой изображения Будды и священные буддистские тексты, а также основал буддистский храм Чхомунса. В 373 г. в Когурё прибыл монах Адо, основавший здесь храм Ибулланса. В 384 г. индийским миссионером Маранантха буддизм был завезён в Пэкче. А в первой половине V в. через когурёского монаха Мык Хо Чжа буддизм проник и в Силла. Хотя король, чья заболевшая дочь была вылечена Мык Хо Чжа, был и склонен принять новую веру, этому воспротивились его сановники. Открытая проповедь буддизма здесь стала возможна лишь в 528 г., после казни одного из королевских приближенных Ичхадуна, принявшего её добровольно ради утверждения нового вероучения в королевстве. Ким Бусик. Самгук Саги. Летописи Силла. М., 1959. С. 129.
Несмотря на то, что Когурё, Пэкче и Силла существовали как самостоятельные государства со своей внутренней и внешней политикой, буддизм получил быстрое распространение среди корейских элиты во всех трёх государствах. Этому способствовало покровительство королевских властей, заинтересованных в укреплении своей власти. При активной поддержке правителей строилось множество буддистских школ, храмов и монастырей. Короли в завещаниях приказывали хоронить себя по буддистским обрядам: тело покойного сжигалось, а урна с пеплом хранилась в специально построенных пагодах. Обращение населения в буддизм носило массовый характер и шло ускоренными темпами. Вскоре буддизм становится государственной религией. Именно в период трёх государств буддизм стал проникать из Кореи в Японию.
По мере своего распространения буддизм в Корее стал приобретать свои особенности. На ранних этапах выделялась его аскетическая сторона, связанная с уничтожением мирских желаний и ведением праведного образа жизни, направленного на очищение. Проповедь аскетизма связана с именем буддистского монаха Херяна, ставшего советником короля Силла и выдвинувшего программу «восьми предписаний-запретов», ставшей государственной доктриной. Восемь предписаний-запретов означали следующее: «Не погуби живого, не оскверняйся воровством, не погрязни в разврате и лени, не будь опрометчив и безрассуден в словах, не злоупотребляй напитками, не возноси себя, не пользуйся благовониями, избегай цветов, берегись наслаждений, созерцай и слушай». Цит. По: Чон Чин Сок, Чон Сон Чхоль, Ким Чхан Вон. История корейской философии. Т. 1. М., 1966. Пер. с кор. С. 33.
Однако вскоре в Корее появляются буддистские секты с установками, отличными от ортодоксального учения. Например, таковой стала буддистская секта Хэдончон (секта восточных морей), созданная Вон Хё (617-687 гг.), секта «Хэдон хваомчон», основанная Ый Саном (624-702 гг.), а также взгляды буддистского монаха Вон Квана.
Вон Хё не считал зазорным употреблять алкоголь, наслаждаться песнями и танцами и даже женился, тем самым, вступая в оппозицию к традиционно монашескому аскетизму. Для него истина и смысл Махаяны обретаются не в монашеском воздержании, а в «мире души». Все практикуемые монахами обеты, воздержания и воспитание бесполезны, если сама душа человека испорчена. «Ничто не попадёт в опрокинутый сосуд, — пишет Вон Хё, — если даже идёт дождь; в дырявом сосуде ничто не задержится, если даже идёт дождь». Там же. С. 35. И ад, и рай могут находится в одной и той же душе. Душе философ придаёт фактически онтологический статус. Именно душа определяет порядок вещей. К ней сводится даже «дао» — первоначало, основа и путь всех вещей. Вон Хе счиитал, что хотя «дао» присутствует во всех вещах, в конечном счёте оно восходит к истокам души.
По Ый Сану, также, истина находится в душе. Внутреннее следование истинному пути должно определять поступки людей и правление монарха. Правление, основанное на истинном пути, даже если король живет в хижине, более полезно, нежели, в богатой столице, но основанное на ложном пути.
Вон Кван также выступил с учением, отличным от ортодоксальных буддистских догм. Так, он допускал убийство живого (правда, не бессмысленное), что шло в разрез с учением ортодоксального буддизма. Мало того, одним из основополагающих пунктов его этической доктрины было требование не избегать боя на войне.
Даосизм — учение китайских философов Лао-цзы и Чжуан-цзы по свидетельствам письменных источников — проникает на Корейский полуостров в начале 7 в.
Согласно даосизму, в основе мира лежат первоначало «ки» («ци» — в китайском даосизме) и закон движения и изменения мира «до» («дао» — «путь» в китайском даосизме). Все вещи находятся в постоянном изменении. В основе управления государством должен лежать принцип недеяния: мудрый правитель не должен мешать «дао» — естественному ходу вещей. Беды государства начинаются тогда, когда правитель нарушает «дао».
Сторонники даосизма применяли это учение и на практике. Известно, что когда правитель Пэкче отразил нападение Когурё, его полководец Мак Го Хэ рекомендовал ограничиться этим, не переходя в наступление, и аргументировал это так: «Нам издавна известно изречение даосов: «Не стыдно, если знаешь меру, не опасно, если умеешь вовремя остановиться». Теперь же мы добились многого, и в силу чего мы должны требовать ещё большего?». Там же. С. 37.
Начинается постепенное возвышение даосизма. В Когурё буддистские монастыри либо разрушаются, либо превращаются в даоские храмы. Даоские монахи начинают занимать более высокое положение по сравнению с буддистскими, а сам даосизм начинает рассматриваться как необходимая дополнительная компонента к буддизму и конфуцианству. В «Исторических записях трёх государств» (в «Летописях Когурё») устами одного из королевского сановника так выражается отношению к нарождающемуся влиянию даосизма: «… Три вероучения (конфуцианство, буддизм и даосизм) подобны трём ножкам котла. Плохо, когда не хватает хотя бы одной из них. И хотя в настоящее время конфуцианство и буддизм находятся на подъеме, а даосизм далёк от процветания, пути поднебесной не ясны». Цит. по: Чон Чин Сок, Чон Сон Чхоль, Ким Чхан Вон. Указ. соч. С. 38.
Позже подобный подход к синтезу конфуцианства, буддизма и даосизма выразился в идеологии движения «хваран» в объединенном Силла.
Развитие философии в период объединённого государства Силла и в эпоху Корё.
На протяжении своего существования Когурё, Пэкче и Силла вели междуусобные войны, пытаясь достичь лидерства на Корейском полуострове и расширить свои территориальные владения. В результате этих войн три корейских королевства оказались объединены под эгидой Силла. На севере полуострова и Маньчжурии возникает государство Пархэ на основе когурёзцев и тунгусских племён.
Расцвет и могущество объединенного Силла (668-935 гг.) приходятся на середину 8 в. В королевстве процветают храмовое зодчество, наука, книгопечатание (посредством ксилографии), искусство, торговля, осуществляются экономические реформы, вводится система экзаменов на получение государственных должностей. В столице Кенжу проживало свыше 1 млн. человек, а длина некоторых его улиц превышала 10 км.
Однако мятежи претендентов на права уничтоженных династий Корё и Пэкче, а также укрепление феодальных кланов и постоянная борьба за власть среди правящей аристократии расшатывали государство.
На смену павшему под ударами мятежников Силла приходит династия Корё (918-1392 гг.), создавшая мощное централизованное государство.
Достижения Корё также значительны. Это дальнейшее развитие науки (астрономии, математики, географии, фармакологии), изобретение в 1234 г., т. е. за два столетия до Гутенберга, первого в мире подвижного металлического шрифта; создание полной библиотеки буддистских сутр, вырезанных на 80 000 больших деревянных блоках; расцвет селадоновой керамики; составление исторических летописей «Самгук саги» («Исторические записи трёх государств») и «Самгук юса» («Забытые деяния Трёх государств»); система экзаменов для отбора достойных на государственную службу и др.
В философских представлениях получает дальнейшее развитие учение о пяти элементах. В «Истории Корё» оно описывает не только устройство мироздания, но и причины добра и зла: «Небу присущи пять движений, земле — пять стихий. Жизнь человека исчерпывается их взаимодействием. Они проистекают из пяти внутренних органов человека и находят своё проявление в пяти внешних признаках. Таким образом, если их сдерживать, всё будет хорошо, если не сдерживать, то это к добру не приведёт. Первое — хороший признак, второе — не сулит добра». Цит. по: Чон Чин Сок, Чон Сон Чхоль, Ким Чхан Вон. Указ. соч. С. 50. Таким образом, включив в себя учение о человеке, познании и морали, учение о пяти элементах обретает завершенный характер системы, в которой присутствуют космогонический, пространственно-географический, цвето-символический, социологический, антропологический, гносеологический и этический аспекты. Сама эта система не только описывала мир, но выполняла интерпретаторскую и прогностическую (геомантическую) функции. Объектом приложения этой системы могли быть самые разнообразные вещи: от интерпретации тайных смыслов грозных явлений природы и крупных исторических событий до выбора места для жилища.
Как в объединенном Силла, так и в Корё буддизм достигает наивысшего расцвета, находясь на положении государственной религии. В этот период строится множество монастырей, создаётся большое количество скульптурных и живописных изображений Будды. Буддистские монастыри становятся влиятельнейшей политической и идеологической силой, концентрируя у себя крупные богатства и получая от правящего дома большие наделы земли.
Сам буддизм распадается на две основные противоположные секты «кёчон» и «сончон». Если в первой постижение буддистских истин основывалось на рациональных (текстологических и речевых) основах, то во второй — больше на интуитивном озарении. Секта «сончон» явилась корейским аналогом чань-буддизма в Китае и дзэн-буддизма в Японии.
Наряду с этими основными направлениями буддизма возникают секты, основанные на отличных от традиционного буддизма идеях. Так, в учении Кун Е, объявившего себя возвратившимся к новой жизни буддой Мирыком появляются идеи «спасения мира» и создания для людей земного рая.
В период объединенного Силла заметное место занимает учение «пхунню» («хварандо» или «пхунвольдо»), явившееся идеологической основой организации «Хваран» («Цветущая молодежь»), возникшей еще в Силла периода троецарствия. Эта организация была создана с целью подбора достойных молодых людей на государственные должности. Члены этой организации обучались военному искусству, литературе, нормам морали, искусству каллиграфии, воспитывались в духе товарищества. Основные цели воспитания в «Хваран» сформулированы Вон Кваном в пяти принципах: преданность государю, почтительность к родителям, дух товарищества в отношениях с друзьями, не избегать боя на войне и недопущение бессмысленного убийства живого. Учение «хваранов» впитало в себя идеи всех философско-религиозные учений того периода: буддизма, конфуцианства и даосизма. Известный философ того периода Чхве Чхи Вон (858-951 гг.), получивший конфуцианское образование в Китае, характеризует идеи «пхунню» как основанные на трёх учениях: «Войдя в дом, они (ученики, или хвараны) отличались [примерной] сыновней почтительностью, а выйдя [в свет] — примером преданности государству, так, как учил Конфуций. В свершении дел, которые незаметны, или в исполнении [догматов] веры, которую невозможно выразить словами, они следуют принципам Лаоцзы. Не делая ничего, что является злом, и делая всё, что является добром, [они] следуют учению Сакья Муни». Ким Бусик. Самгук Саги. Летописи Силла. М., 1959. С. 136.
В конце периода объединенного Силла и в период Корё традиционно буддистские представления соединяются с гадательной геомантией в учении То Сона, получившего название «чири пхунсусоль». Это учение представляло собой систему предсказаний, основанных на толковании гексограмм, взаимодействия «ым» и «ян», грядущего воздаяния за содеянное и того, как избежать его. Согласно этому учению выбор места и пространственная ориентация жилища, могилы предков, столицы государства имеют принципиальное значение для людей и страны. Дело в том, что в геомантии среди пяти первоэлементов особое значение придавалось земле. Однако концентрация жизненной энергии распределено в земле неравномерно. Поэтому, жилища и могилы предков необходимо располагать там, где эта концентрация максимальна. Существенный момент данной концепции заключается в том, что люди могут искусственно (путем изменения самой местности и возведением буддистских башен-часовен) снизить негативное воздействие местоположения объекта. Необходимость учета множества факторов для удачного выбора места превращала геомантию в сложную гадательную систему.
Период Корё характеризуется усилением соперничества между конфуцианством и буддизмом. На протяжении многих лет эти течения мирно сосуществовали. Хотя буддизм являлся государственной религией, считалось, что буддизм — это основа нравственного воспитания, а конфуцианство — основа государственного правления. Однако все растущий протест различных социальных слоёв корейского общества против захвата буддистскими монастырями земель и их политического засилья, духовная оппозиция буддизму со стороны конфуцианства, даосизма и еретических сект, крестьянские восстания, борьба феодальных группировок в борьбе за власть, закончившаяся сменой династии в Корее, определили и смену идеологических ориентаций, основанных на базе буддизма.
Комментирование закрыто.