Михаил Пак. Хороший день (х.м. 60х50, 2010)
1
Я пытаюсь запомнить каждый миг… Я слышу мелодию тающего снега под теплыми лучами солнца, улавливаю звуки, с какими пробивает мягкую почву зеленая трава… Но картины передо мною сменяют друг друга с такой стремительностью, что я не в силах ничего запомнить…
Какая-то неведомая сила выталкивает меня из сумрачной скорлупы наружу, — в глазах становится больно от разноцветных огней, я ловлю воздух ртом и замираю. Проходит некоторое время, и на мне вырастают крылья, секунду-другую я раскачиваюсь на стебле донника. Затем взмываю вверх. Окружающий пейзаж до глубины души трогает меня. В буйстве красок я обнаруживаю бесконечное обаяние. Отбросив страх, я приближаюсь к каждому яркому пятну и предмету и едва ли не тычу в них носом, чтобы сполна удовлетворить свое любопытство.
2
С недавних пор подле меня засуетилась было другая бабочка, мужской особи с вполне джентльменскими повадками, но вскоре пропала, не находя с моей стороны отклика. Да, признаться, я проявила полное равнодушие. И с какой стати я должна растрачивать драгоценное время на пустяки?
Потом, занятно, появились двое. В платье цвета зеленого кобальта, девушка напоминала то легкое растение, с лепестка которого я утром пила росу. Ее спутник же, крепкого спортивного сложения, в потертых джинсовых брюках и куртке, щурил синие глаза. Будто вырубленное зубцом скульптора, лицо его отливало бронзовым загаром. Он обнимал подругу за талию своей мускулистой рукой.
Молодая женщина увидела меня, проделывающую в воздухе замысловатый танец, высвободилась из объятий мужчины, пробежала вперед по лугу, да остановилась, прижав к груди руки. Ее внезапный порыв объяснялся вовсе не желанием поймать бабочку, просто все существо девушки переполняло бесконечное чувство свободы.
А мужчина улегся на траве, постлав куртку. Затем он позвал:
– Иди сюда!
Девушка, растерянная, приблизилась к нему. Ее друг лежал на земле такой сильный и красивый, с открытым лицом. Глаза в прищур смотрели вверх. Она присела рядом.
– Какая тишина, – сказал он. – Подумать только… В тридцати километрах отсюда большой город бурлит жизнью… А чего, собственно говоря, суетятся люди?.. Ведь вселенная здесь… – Перевел взгляд на девушку, взял ее за плечи, медленно опрокинул на спину. В волнении она закрыла глаза. Он склонился, поцеловал ее в губы.
Тут я сообразила, что мне впору уходить, я даже заприметила местечко, куда перенестись, – скоплению ярких цветов крокусов, но в это самое время мужчина неловким движением руки примял куст, и меня прижало стебельками.
Он перебирал ее волосы, черные, стелющиеся поверх зеленой травы. Он гладил шелковые волосы, пропускал между пальцами. Заметил меня, присвистнул.
– Эге! Бабочка попала в ловушку!
– Мы ее поранили! – встревожилась девушка, встала на колени, высвободила бабочку из густых переплетений трав, бережно положила себе на ладонь. Я взглянула ей в глаза и обнаружила в них пережитые мгновения счастья и глубокую жалость к миру, в котором что-то безвозвратно угасло. Я хотела ее подбодрить, но не знала, как это сделать.
– Крылья бабочки состоят из пыльцы, – сказала она, внимательно разглядывая меня. – Пыльца, нанизанная на ажурный серебряный каркас.
– Ну, скажешь! – проговорил он весело. – Дай-ка взгляну… – Протянул руку. Но я оттолкнулась от теплой девичьей ладони, вспорхнула. Я сделала круг над поляной, увидела, как они удалялись в сторону шоссе, где на обочине стоял сверкающий на солнце серебристый автомобиль.
Хлопнули дверца, коротко прорычал мотор, и машина уехала.
А в траве лежал забытый зажим для волос с перламутровыми шариками. Вновь стало тихо. А тишина наступает не только тогда, когда все вокруг смолкает, но и когда твое сердце заполняет грусть, пусть даже возникающая ниоткуда.
3
День выдался вновь теплый.
В ультрамариновом небе повисло выкрашенное известью облако. Прозрачный воздух плыл над лугом, уносил к дальним холмам шлейф парашютов-одуванчиков.
И они тоже плыли по зеленому морю, вчерашние мужчина с женщиной. Он был нынче одет в шорты и футболку, она – в малиновый сарафан, который очень шел ей, оголял шею и плечи, делал ее похожей на подростка.
Они опустились на траву. Рука его лежала на ее груди. Девушка как будто уснула, но почувствовав мое появление, улыбнулась, длинные ресницы ее слегка задрожали. Мужчина долго следил за моим скачкообразным полетом и приподнялся на локте.
– Слушай, – подал он голос, – мне ночью приснилось, будто я – бабочка.
– Бабочка? – переспросила девушка и открыла глаза. Повернулась к другу, погладила тонкими нежными пальцами его бронзовое плечо.
– Странная получается штука, – продолжал тот с серьезным видом. – Мне все чудится – это было наяву. Так явственно ощущал я себя бабочкой. Крохотным существом. Понимаешь?
Молчание. Лишь взгляд юного создания, полный удивления и участия.
– Машу я, значит, крылышками, порхаю над землей. Так здорово! Лечу в свое удовольствие. А внизу город уплывает, плавно сменяется сельским пейзажем, – домики, копны сена, коровы жуют жвачку, птицы поют, речка, мостик… тот самый, деревянный старый мостик, у которого я встретил тебя. И вижу – ты сама стоишь на мосту, облокотившись о перила. Хочу спуститься, но не могу. Окликаю – нету голоса. А потом до меня доходит – я же бабочка! «Я бабочка!» – отчаянно вырывается из моей груди. От собственного крика и проснулся. Сижу, потерянный, потом заглядываю себе за плечи – нет ли на спине крылышек. – Тут рассказчик не выдержал и захохотал. Она тоже рассмеялась.
– Вот такая история со мной приключилась! – мужчина вытер выступившие в уголках глаз слезы, хмуро огляделся по сторонам, сорвал травинку, сунул себе в рот, пожевал, сплюнул.
– А ведь нынче утром, – заговорил он вновь с усмешкой, – мне показалось, что я постиг смысл бытия этого крохотного существа — бабочки. Я познал некую скрытую тайну. Я находил всему объяснение… — Он перевел взгляд на девушку, погладил ее шею, плечи, мочки ушей с белыми камешками, лоб с завитком локона. Затем склонился и припал губами к ее губам.
И в это время где-то высоко в небе зазвучала едва уловимая музыка.
4
На следующий день они не пришли на поле.
Не было их ни на четвертый день, ни на пятый… А появились только спустя месяц.
Молодая женщина сидела, обняв колени. Ее теперь не привлекали ни дикие цветы, ни облака, ни мое вальсирующее в воздухе телодвижение. Уткнувшись лицом в колени, она беззвучно плакала. А он, присев подле, озадаченно глядел в траву, с трудом выдавил из себя ничего не значащие слова:
– Все будет хорошо…
А время застыло над простором, и воздух не шелохнулся, сделался беззвучен и нем.
5
Теперь нет того поселка с речкой и деревянным мостиком, – город поглотил его. Всюду, там и тут возвышались многоэтажные каменные дома. Их бесчисленные окна по утрам отражали всполохи встающей зари.
6
Однажды в середине июня у обочины дороги остановился автомобиль. Из него высыпала небольшая семейка и расположилась на траве за поздним завтраком. Строгая полная дама властным голосом пыталась унять расшалившихся детей – девочку и мальчика лет двенадцати и четырнадцати.
Мужчина, глава семьи, на первый взгляд, казалось, мало изменился с тех пор.
Такое же волевое, загорелое лицо, такие же синие глаза, та же подтянутая спортивная стать. И все-таки слегка поседевшие виски говорили о том, что немало уже весен и зим миновало. Он не притронулся, несмотря на уговоры жены, к еде, накрытой на клеенчатую скатерть. Сделал лишь глоток чая, налитый из термоса, посмотрел вокруг и двинулся вглубь зеленого поля. Он ступал по невысокой траве, то и дело подносил ко рту сигарету. Когда он увидел белую бабочку, взлетевшую с куста тысячелистника, то придержал шаг, улыбнулся чему-то и при этом его синие глаза, подернутые дымкой, неожиданно заблестели.
Он сел на траву, вновь огляделся, глаза его будто что-то искали в зарослях летней растительности, быть может, они надеялись отыскать тот давний простенький зажим для волос с перламутровыми шариками?
Мужчина лег на спину, распрямил ноги. Он смотрел, щурясь, на бездонное синее небо, а вскоре закрыл глаза. Он спал. Ему хотелось увидеть сон, вернуться хоть на мгновение в то ушедшее время, и дотронуться руками волос девушки, встретившейся однажды в пору молодости, черных шелковых волос, рассыпанных поверх зеленой травы.
А бабочка, не желая тревожить его сон, полетела прочь, к яркому пятну неподалеку – скоплению диких фиалок.
Комментирование закрыто.