Объединение Кореи неизбежно
Герман Ким, доктор исторических наук, профессор,
Заслуженный деятель Республики Казахстан,
член казахстанской секции Консультативного Совета
по мирному и демократическому объединению Кореи 16-ого созыва
Среди множества книг о народах России, включая корейцев, вышедших из под пера доктора исторических наук Н.Ф. Бугая, есть книга «Третья Корея»: новая миссия и проблемы глобализации. (М., 2005). В ней, как сказано в аннотации, «показана роль и место «третьей Кореи» (российские корейцы, корейцы других государств СНГ) в укреплении отношений между странами». «Третью Корею» упомянули лишь единицы, из числа тех, кто занимается исследованием корейцев, проживающих в разных странах. При этом декларация о почетной миссии зарубежных корейцев в процессах сближения Севера и Юга звучит повсеместно: в официальных речах, программных документах, публикациях в СМИ. Роль зарубежных соотечественников в объединении Кореи стала предметом обсуждения на многих конференциях, симпозиумах и собраниях, однако вопросы о самом существовании «третьей Кореи» и ее участии в процессах объединения двух Корей во многом остались безответными.
В предыдущем очерке я кратко обозначил, где и сколько зарубежных корейцев проживает в современном мире. Историко-демографические аспекты иммиграции корейцев в глобальном пространственно-временном континууме со второй половины 19 века по настоящее время – это мой конек. Изучению истории иммиграции корейцев я посвятил почти четверть века. Поэтому, мне совершенно очевидно, что не только вся разнородная совокупность зарубежных корейцев, но и корейских диаспор России и СНГ, не представляет собой некоего единства, именуемой «третьей Кореей.
Безусловно, что корейцы России и стран Центральной Азии связаны многими узами, уходящими в советское и более глубокое прошлое. Их объединяет русский язык, ставший для них родным; высокий уровень образования, большая доля межэтнических браков, урбанизированный образ жизни, схожий менталитет, вобравший в себя ценности и принципы западной и восточных цивилизаций. Но за прошедшие после распада Советского Союза два десятилетия в силу объективных причин наметились существенные различия в корейских диаспорах СНГ, которые разделили на части некогда единое сообщество «советских корейцев». Из этого следует, что говорить о «третьей Корее» на постсоветском пространстве СНГ не приходится. Но если все же принять под аллегорией «третьей Кореи» российских корейцев, то тогда придется говорить о «четвертой Корее» из числа американских корейцев» или «пятой Корее», образованной китайскими корейцами. Кстати в последнем случае это образное название более оправдано, исходя из численности, сплоченности «чосончжок» и наличия автономного образования в Енбене, расположенного к тому же в непосредственной близости от Корейского полуострова. Однако никто об этом даже не заикается, ведь это, по крайней мере, политически некорректно, не говоря уже об опасности обвинения в сепаратизме, ирредентизме и навешивания ярлыка «пятой колонны».
Таким образом, говорить о какой-то даже воображаемой или виртуальной «третьей Корее» не приходится, в силу того что нет реальной общности зарубежных корейцев, объединенных одной идеей или целью. Вот, что пишет по этому поводу Виктор Хван — автор книги «Падение корейской стены» (Алматы, Каталог 24 часа, 2010): «Нужна корейская национальная солидарность. Нужно, чтобы весь корейский народ, все этнические корейцы, все кто является, называет себя или считает корейцами, независимо от идеологических, гражданских, языковых, религиозных и иных различий признали себя представителями одного народа. Чтобы все признали и осознали, что корейцы равны между собой, что это одна семья, что все братья и родные друг другу. Простили друг другу обиды и преступления, как бы трудно ни было это сделать. Признали великий либеральный принцип – «свободы, равенства и братства всей корейской нации. Чтобы каждый обращался к тому, что всех объединяет и делает их ближе, а не к тому, что разнит. И вот только в этом случае могут появиться предпосылки и условия для объединения».
Сам Виктор Хван признается, что «звучит несколько высокопарно и претенциозно, как проповедь священника, но это единственный путь и этот путь лежит в области общественного сознания». Солидаризуюсь с автором в первой части его самооценки, так как выделенный курсивом пассаж скорее из области веры, в которой в отличие от науки нет необходимости доказывать истинность постулата, а надо просто «веровать в него». Как материалист я уверен в том, что «общественное бытие определяет общественное сознание», а никак не наоборот. Так вот реальное общественное бытие зарубежных корейцев объективно разное. Таким разным оно было, есть и будет таковым.
Однако отсутствие единого, организованного сообщества зарубежных корейцев, не означает того, что американские, китайские, российские или казахстанские корейцы, а точнее яркие и влиятельные личности из их среды, не могут внести свой посильный вклад в объединительный процесс двух корейских государств.
Важный вклад лучших представителей элиты советских корейцев в налаживание межкорейского диалога отмечен в докладе профессора Владимира Федоровича Ли (Ли У Хе), c которым он выступил на международной научной конференции «Корейцы в России, радикальная трансформация и пути дальнейшего развития», посвященной 70-летию депортации корейцев с Дальнего Востока в Среднюю Азию и Казахстан.
Отмечая деятельное участие российских корейцев в значимых международных акциях по мирному воссоединению Кореи, проф. Ли раскрывает малоизвестные страницы истории, в частности вклад первого заместителя директора Института востоковедения, член-корреспондента АН СССР Георгия Федоровича Кима в разработку нового внешнеполитического курса Москвы на Корейском полуострове. Георгий Ким сумел убедить таких влиятельных ученых-востоковедов как академика Евгения М. Примакова (кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС, директора Института Востоковедения АН СССР) и др. в том, что Москва сможет сыграть неизмеримо большую роль в мирном воссоединении Кореи, если установит сбалансированные отношения с Пхеньяном и Сеулом. В октябре 1988 г. в ЦК КПСС состоялось закрытое совещание ведущих отечественных политологов с участием Валентина М. Фалина — секретаря ЦК КПСС. «Аналитическая записка за подписями Фалина, Примакова и Кима обосновывала неотложную необходимость радикального поворота СССР в отношениях с Южной Кореей и проблемам Корейского полуострова.
В декабре 1988 г., как вспоминает ученик и помощник Александр Воронцов (ныне зав. отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН), уже тяжело больной Г.Ф. Ким отправился в Сеул, где состоялась встреча с президентом Ро Де У. Несколько годами ранее он был принят северокорейским вождем Ким Ир Сеном.
Президент Республики Корея Ро Дэ У принимает в Голубом дворце посланника Москвы 1-ого зам. директора Института Востоковедения, член-корр. АН СССР Георгия Ф. Кима
По воспоминаниям участника памятной встречи корееведа-филолога Вадима П. Пака, южнокорейский глава государства не скрывал своего восхищения тем, каких высот достиг на своей Родине этнический кореец, которому было доверено вести беседу на столь высоком уровне от имени великой державы. Встреча в «Голубом дворце» — резиденции южнокорейского президента завершилась на оптимистической ноте скорого установления дипломатических отношений между СССР и Республикой Корея.
После смерти Георгия Ф. Кима идея параллельного развития прагматичных отношений с Севером и Югом, в рамках которой Москва выполняла бы посреднические функции между Сеулом и Пхеньяном оказалась без должного внимания, но в начале 2000-х годов Кремль вернулся к рекомендациям Примакова-Кима и перешел к конструктивному диалогу с обоими корейскими государствами.
Владимир Федорович Ли приводит в своем докладе ряд других ярких примеров о важной посреднической миссии известных советских (позже российских) корейцев, приглашенных и в Сеул, и в Пхеньян, голосу которых прислушивались по обе стороны 38-ой параллели. Он указывает, что в справочнике «Современное российское востоковедение» среди самых авторитетных корееведов помещены сведения о большой группе этнических корейцев — 33 ученых, внесших значительный вклад в исследование проблем современной Кореи, включая вопрос разделенной страны.
Особо отмечен вклад академика РАЕН, одного из основателей корейского национального движения в СССР и России Хо Дина (Хо Ун Бе), который поддерживал деятельные связи с широким кругом друзей и коллег в Республике Корея, Китае, США, Японии других странах, входил в разные комитеты и комиссии по мирному объединению Кореи.
Сам профессор Дипломатической Академии МИДа РФ Владимир Ф. Ли, которого я глубоко уважаю как своего учителя и наставника, внес существенный вклад в теоретическую разработку проблемы разделенной Кореи, миссии России в налаживании межкорейских отношений и путей решения корейского вопроса. Он руководил
д.и.н., проф. Ли В.Ф., видный советский и российский востоковед
Центром Азиатско-Тихоокеанских исследований Дипломатической академии МИДа России, когда будущий президент Кореи Ким Де Чжун, будущий лауреат Нобелевский премии мира защитил в Дипакадемии свою докторскую диссертацию «Трагедия и надежды корейской демократии».
Наряду с выдающимися российскими корейцами из круга ученых, тесно связанных по роду своей деятельности с правительством и иными государственными ведомствами, отвечающими за внешнюю политику, международное экономическое сотрудничество и безопасность страны, к активным сторонникам мирного воссоединения Кореи относятся лучшие представители корейской диаспорной элиты. И не только России, но и Казахстана, Узбекистана и других стран. Но об этом, пожалуй, следует рассказать отдельно.
Комментирование закрыто.