Собачье дело

Художник Kim Hong-do

Мария Осетрова

Пожалуй, мало какая корейская или околокорейская тема вызывает у широкой публики столько нездорового интереса, недоумения, а порой даже возмущения, как тема употребления корейцами в пищу мяса собаки. Но несмотря на широкую известность этого факта, вокруг него до сих пор возникает множество заблуждений и мифов. Меня всегда поражало, почему именно эта черта корейской гастрономической культуры привлекает к себе столь пристальное внимание обывателя. Бывает, человек с трудом отличает Южную Корею от Северной, не имеет элементарных понятий ни об общественном устройстве, ни об истории этих стран, но, зайди речь о Корее, обязательно блеснёт «собачей эрудицией», да не просто, а непременно с ехидцей, мол, знаем-знаем мы этих «собакоедов». И наоборот, чем больше человек знает о Корее, чем дольше здесь живёт, тем спокойнее он относится к пресловутому «собачьему вопросу», даже если сам и не становится почитателем этого блюда. Кроме того, согласитесь, в корейской кулинарии есть немало и более экзотических вещей: тот же обычай есть живого осьминога сэнь-накчи, сырое мясо юкхве или, скажем, мясо ската хонъо. Однако, поди ж ты, эти деликатесы никого как будто не шокируют, по крайней мере, разговоров о них значительно меньше. И только несчастные корейские псы не дают покоя иностранной общественности. В этой связи у меня и возникло желание разобраться, в чем тут дело, и попробовать отделить правду от вымыслов и досужих пересудов.

Как это было раньше

Начать, думаю, нужно с того, что собачатина никогда не входила в повседневное меню корейцев. Блюда из этого мяса всегда были на периферии корейского рациона и относились к виду особых — сезонных или укрепляющих тело (медицинских) — кушаний. Поэтому и цена такого угощения никогда не была низкой. Так что беспокойство некоторых простодушных туристов, опасающихся, что в корейском ресторане им вместо заказанной говядины или свинины подсунут собаку, мягко говоря, беспочвенны. Не волнуйтесь — не подсунут, собака дороже. Да и сами корейцы не едят кэкоги (개고기) каждый день. Для этого нужны специальные поводы, о которых речь пойдёт ниже.

Другой общеизвестный факт по поводу собачьего мяса заключается в том, что оно, как и любой другой вид мяса, хороший источник белка, которого в корейском рационе часто не хватало, особенно в еде крестьян и бедноты. Волы в старой Корее в первую очередь использовались как тягловая сила, нежели как продукт питания, свинья требовала больше сил и средств по разведению и уходу. В такой ситуации мясо собаки получалось намного более выгодным и экономически доступным вариантом.

Однако неправильно было бы думать, что блюда из собаки были уделом лишь небогатых простолюдинов, хотя в их среде, надо признать, они были популярнее всего. Ели собачатину и корейцы благородного происхождения, у которых было больше возможностей есть и говядину, и свинину, и даже какого-нибудь деликатесного фазана. Например, в хрониках о правлении вана Чунчжона есть упоминание о том, как в 1534 году жареное на огне мясо собаки было предложено в качестве подношения одному чиновнику высокого ранга. По данным другой хроники, в 1649 году губернатор провинции Канвондо позволил себе полакомиться собачатиной в период государственного траура, за что заслужил суровое осуждение окружающих (ведь в такие дни положено было есть только самую скромную пищу). Позднее, уже в XVIII веке, не просто упоминание, а полноценный рецепт супа из мяса собаки и подробности его потребления приводятся в «Тонгук сэсиги» (동국세시기) — популярном сборнике о сезонных обычаях жителей Чосона, составленном конфуцианским учёным и чиновником Хон Сок- мо.

Что случилось потом

Так выглядела реклама, зазывав-
шая жителей одного из районов
Сувона подкрепиться собачьим
мясом. (Фото автора.)

В XX веке обычай есть собачье мясо продолжал мирно существовать в корейской пищевой культуре, занимая в ней своё скромное место. В колониальные годы японские власти хоть и не приветствовали эту практику, но активно с ней не боролись, поэтому корейцы ели себе свою собачатину по положенным дням и даже не думали, что делают что-то не так. Но вот пришла эра глобализации, Корея открылась миру, и тут выяснилось, что, оказывается, «нация, которая ест собак, это нация дикарей». Речь, конечно же, идёт о печально известном высказывании Брижит Бардо — не только знаменитой французской актрисы, но и ярой защитницы прав животных. Высказывание это задело корейцев за живое, ведь теперь, выйдя на международную арену, они особенно трепетно относились к своему имиджу за рубежом. Это привело к тому, что во время летних Олимпийских игр 1988 году в Сеуле власти даже приняли решение вообще запретить все «собачьи рестораны» в центре города («в пределах четырёх ворот»). Однако, как свидетельствуют многочисленные источники, запрет этот выполнялся нестрого. Хотя рестораны формально прекратили подавать запрещённый продукт, «свои клиенты» всегда могли рассчитывать на любимое блюдо, пусть и получаемое теперь «из-под полы». Причём, как сообщается, среди своих клиентов было как раз много тех чиновников, которые пресловутый запрет и наложили. Непросто отказаться от старых привычек.

Отшумела Олимпиада, иностранные гости разъехались по домам, но «собачий вопрос» продолжал стоять остро. Многие корейцы не хотели отказываться от вековой традиции и готовы были защищать её до конца. Так, в июле 1996 года газета «Хангёре» напечатала специальный материал, полностью посвящённый призывам общественности вернуть блюдам из собаки их законное место. Одним из авторов материала выступал учёный-этнограф Чу Ганхён, который подробно объяснил, в силу каких исторических и культурных причин корейцы испокон веку едят собачье мясо. Его аргументы, впрочем, Брижит Бардо не убедили. Она лишь позже высказала сожаление, что указанные причины заставляют корейцев есть «самых преданных друзей человека». И, тем не менее, этот газетный материал был важным шагом на пути восстановления в Корее репутации собачьего мяса, а также самоуважения. В июне 1999 года в парламенте был поднят вопрос о легализации производства и продажи этого продукта. В этот раз с поправкой, что собак будут умерщвлять гуманным способом, а в соответствующих ресторанах будут соблюдаться все положенные нормы санитарного контроля. Правда, в тот раз принципиального решения опять достичь не удалось. Слишком уж сильно засела в головах некоторых парламентариев мысль, что «собачье дело» слишком уж пахнет скандалом.

В 2001 году, накануне чемпионата мира по футболу, история повторилась. Зарубежные противники употребления собак в пищу снова начала бурную кампанию против Южной Кореи, а корейцы активно оборонялись и доказывали, что футбол — отдельно, собаки — отдельно. И, надо сказать, в этот раз голоса защитников отечественных пищевых обычаев звучали более уверенно и убедительно.

А что сейчас

Типичный представитель «мясной» разновидности корейских собак. Правда, за судьбу этого конкретного пса можно не беспокоиться: он живет при буддийском храме, а значит, скорее всего, умрет своей смертью.

Сегодня вопрос легализации собачьего мяса в Корее до конца так и не решен. Официально мясо собаки едой в Корее не признано, поэтому на него не распространяются ни торговые, ни санитарные нормы. И хотя рестораны, где подаются блюда из собаки, можно часто увидеть как в центре города, так и на окраинах, формально этих ресторанов как будто не существует. Получается, что, с одной стороны, товар такой на рынке есть, а, с другой стороны, никакие органы не контролируют ни его качество, ни происхождение. Такое положение дел, естественно, чревато разнообразными нарушениями. Тем не менее, власти пока закрывают глаза на эту проблему, так как до сих пор в обществе по ней не достигнуто единодушия. Дискуссия всё ещё не может перейти в спокойное деловое русло, и горячие дебаты продолжаются.

Однако нужно признать, что комплексы всё же постепенно исчезают. Корейцы начинают относиться к проблеме проще, уже не все стыдливо прячут глаза, а некоторые даже шутят. Например, в Сувоне, в одном из районов, где, кстати, проживает немало иностранцев, некоторое время назад открылся ресторан под названием «Хот-дог». Подпись на вывеске гласила, что ресторан специализируется на собачьем супе, а ниже красовалась хитро подмигивающая псиная мордочка.

Собака — лучшее лекарство?

Посинтхан – «суп, укрепляющий организм»

Как уже было сказано выше, в первую очередь мясо собаки употребляли в пищу из-за его питательных свойств, в частности более высокого по сравнению с овощами и злаками содержания белка. Именно поэтому блюда из собачатины чаще употребляли мужчины, видя в нём эффективное средство для укрепления потенции. Однако мясо собаки рекомендовалось восточными медиками и при многих других недугах. Например, в известном средневековом медицинском трактате «Тонъый погам» (동의보감), созданном придворным лекарем Хо Чжуном в 1613 году, этому продукту приписываются следующие целительные характеристики: лекарство, приготовленное из крови чёрной собаки, облегчает трудные роды, снадобье из собачьих зубов лечит симптомы эпилепсии, собачье сердце — депрессию и психические расстройства, собачья желчь помогает справиться с некоторыми глазными болезнями, отвар собачьих когтей способствует увеличению количества молока у кормящей матери.

Сегодня, конечно, всё это отошло в область народных средств и современными корейскими врачами, получившими образование в Америке или Европе, не практикуется. Единственное довольно стойкое поверье, распространенное и в наши дни, связано с тремя самыми жаркими летними днями понналь (복날), когда блюда из собаки корейские диетологи рекомендуют есть, чтобы легче перенести жару. Это объясняется тем, что восточные доктора относят мясо собаки к категории «тёплых» продуктов (то есть таких, чью природу определяет стихия «ян»). Соответственно, употребляя суп из собаки в жару, человек искореняет подобное подобным и таким образом освежается. Тем же, кто не хочет есть собаку, но всё равно жаждет облегчения от жары, врачи предлагают заменить собачий суп на самгетхан (куриный суп с корнем женьшеня). Кроме того, блюда из собаки иногда едят те, кто хочет восстановить силы после тяжёлой работы и болезни.

Он же Гоша, он же Гога, он же Юра…

У собачьего супа — самого главного блюда из собаки — в Корее много имён. Самое старое и понятное — кэчжан или кэчжангук (개장국 — «суп из мяса собаки и соевой пасты»), где всё сказано прямо, без излишней стыдливости. Названия, дипломатично скрывающие основной ингредиент блюда и описывающие его более возвышенно, появились лишь в XX веке. Так, широко распространённое сегодня слово «посинтхан» (보신탕 — «суп, укрепляющий организм»), по утверждению этнографа Чхве Сансу, впервые появилось в 1942 году. Также сегодня часто используют названия ёнъянтхан (영양탕 — «суп, обогащённый питательными веществами») и сачхольтхан (사철탕 — «суп на любой сезон»). Судя по всему, эти имена появились как раз в тот период, когда собачье мясо впало в Корее в немилость, и его поклонникам пришлось придумывать более политкорректные способы обозначения любимого деликатеса. Кстати, любопытно отметить, что ещё один популярный в наши дни корейский суп — юккэчжан — тоже имеет отношение к собачьему мясу. И хотя сегодня в него кладут только говядину, второй слог («кэ» — собака) в его названии предательски выдаёт «собачье происхождение» этого блюда. А в Северной Корее, как рассказывают посетившие эту страну коллеги, этических проблем с употреблением собачатины вообще нет. Никто там не считает, что есть такие блюда неприлично, и вовсе не из-за голода, а из-за уверенности в себе и отсутствия надуманных комплексов по поводу своей кулинарной культуры. Суп из собаки там называют танкогикук (단고기국) и есть его совершенно не стесняются.

Кто же собака корейцу?

Не стоит думать, что корейцы издревле смотрели на собаку лишь как на высокопитательный пищевой продукт. Это, конечно же, не так. Собака в Корее всегда воспринималась и до сих пор воспринимается намного шире, чем просто еда. Во-первых, собака входит в пантеон священных животных восточного гороскопа и уже тем самым подтверждает своё особое место среди других братьев наших меньших. Собака — одиннадцатое из двенадцати таких животных, она покровительствует запад-северо-западной стороне света и временному промежутку с семи до девяти часов.

Во-вторых, хотя собака всегда была домашним животным, относиться к ней как к домашнему любимцу корейцы стали только ближе к концу XX века, под влиянием западных представлений. Исторически же собака «другом человека» никогда не считалась. Если посмотреть популярные сборники народных сказок и преданий, можно убедиться, что историй, в которых собака выступает в роли преданного друга героя, не так уж много. Зато значительно чаще встречаются рассказы, где собаки представляются либо нейтральными животными без каких-либо конкретных характеристик, либо даже опасными и недобрыми существами, посланными из потустороннего мира. В корейских пословицах и поговорках собаке часто приписываются такие качества, как недалёкость, простодушие, задиристость. Кроме того, не будем забывать, что слова «собака», «пёс» и тому подобные часто использовались и до сих пор используются как ругательные (кстати, в культуре допетровской Руси это тоже было так). Правда, сегодня ситуация меняется. Всё больше появляется историй о добрых и умных собаках, любящих и помогающих своим хозяевам. Особенно это заметно в детской литературе и мультфильмах. Так что, возможно, в будущем положение собаки в корейской культуре и массовом сознании станет совсем другим, не таким, как в традиционные времена, и следующие поколения корейцев будут в первую очередь видеть в них настоящих четвероногих друзей, а не только средство для поправки здоровья или живых комнатных игрушек.

Источник: Сеульский вестник, № 139

Telegram