(составитель Георгий Кан)
Здравствуйте, Георгий!
Решила написать Вам после прочтения книги о шестой школе.
Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни повело –
Все те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам – «шестая юккодюй».
Начав читать книгу, я не смогла удержать слезы от охвативших меня ностальгических переживаний.
Прежде всего, огромная признательность всем идейным вдохновителям и участникам рождения этой «книги — воспоминания» о незабываемой нашей школе, которая сплотила нас всех в одну большую пхеньянскую диаспору советских корейцев. Книга не может быть подвергнута никакой литературно-художественной критике и анализу. Она как письменный памятник о том времени.
Жаль, что многие по каким-то причинам не прислали свои воспоминания. Хотелось бы прочитать воспоминания Тэн Риммы (Коста Рика), Ким Милы (США) и многих других. Мне было интересно каждое воспоминание, даже если находила неточности. Очень хотелось бы видеть больше фотографий авторов воспоминаний в настоящее время с их семьями. Как бы встретиться с ними сейчас…
Воспринимайте письмо как мою благодарность или как издержки успеха книги. Думаю, очередного переиздания книги не будет, поскольку ушли и уходят люди, которым интересны эти воспоминания. Нас все меньше и меньше… При этом память начинает давать сбои и многих и многое мы уже не можем вспомнить. Так что большая удача, что увидели книгу основные ее авторы. Я отношусь к классу, списки которого отсутствуют у Германа, очень жаль. Не могу удержаться, чтоб не выразить свое восхищение мудростью и дальновидностью его, позволившим через столько лет ознакомиться с интересным фактическим материалом. Низкий ему поклон до земли.
С восторгом увидела фотографию своего класса с классной руководительницей Надеждой Кузьминичной. Как же я ее любила! Мама долго с ней переписывалась, до ее кончины, о чем оповестил ее сын Рудик. На фотографии я вижу Когай Юру, приславшего свои воспоминания. Он был одним из самых красивых мальчиков в классе наряду с Хван Костей, в которого были влюблены многие девочки. С ним рядом Пак Света (Пак Чак-Ок). Недалеко Сон Броня (Сон Дипа), В первом ряду Баулина Ира, Пан Ланта – моя подруга, дочь Пан Хак Се и т.д. Мне бы очень хотелось узнать о ее судьбе. С ней я долго переписывалась, живя в Петрозаводске, но потом я не стала ей писать, поскольку посчитала, что это во вред ее политическому статусу! Глупая и наивная девочка! Я не понимала, что с таким отцом ей все дозволено, а во-вторых, переписка с нами была источником информации для них. Мой папа, Иннокентий Павлович, был ближайшим другом Нам Ира (Яков Петрович), и мы часто бывали в гостях друг у друга.
Я даже донашивала сандалии его сына Юры. Жена его – Пак Марья Арсентьевна, с сыном Вовой приехала в числе 37 специалистов, как и мой отец, и Яков Петрович. И там они поженились. Она безумно любила своего мужа и очень его ревновала. Их старший сын Юра, по словам Ли Гены Мунировича, был в фаворе у властей и занимал место на трибуне на парадах. С Марьей Арсеньевной виделась в театре в Пхеньяне мать Кима Левы из Алмалыка. Они пообщались с ней, скрываясь в туалете, где она с тоской пожаловалась на душевное одиночество. У них были еще сыновья Коля и Слава.
Для меня было потрясением узнать, что жива Софья Закировна в свои 94 года…Ее муж Иван был замом у Нам Ира и мы с ними тоже дружили семьями. Мама рассказывала, как она, юная девушка, вопреки воле родителей ушла к Ивану. К сожалению, в нашем семейном архиве сохранилось очень мало фотографий с того времени.
Наши родители были молоды и верили, что могут быть полезны на земле предков. Они прожили там яркую, насыщенную жизнь, взлетев на невиданную высоту структур власти! Конечно, потом они за все расплатились потрясениями, разочарованиями, горечью потерь друзей, болезнями. Но если бы они даже и ведали, что их там ждет, они бы наверняка не свернули с выбранного пути.
Моя мама (Ли Нина Николаевна – врач в Харбине) часто говорила, что если бы не 12 лет в Корее, то папа (Ким Иннокентий Павлович) не умер бы так рано, в 54 года. А я про себя думаю, что он не променял бы эти годы на другую более длинную жизнь… Ведь важнее качество жизни, чем ее длина. Но для мамы ранний уход папы обернулся тяжким бременем воспитания четверых детей в одиночестве и бедности. Вопреки всему мы все получили высшее образование в Москве, а старший сын Юра окончил Ленинградское военно-морское инженерное училище, потом Академию тыла и ушел в отставку в ранге капитана 1 ранга.
Моя жизнь складывалась так, что я много жила в местах, где не было азиатов. Это накладывало свой отпечаток на психологическое мое состояние и побуждало всегда ответственно относиться к своим действиям. Сознавая, что представляю корейский народ, я старалась не уронить его репутацию. Кажется, мне это удавалось… Это я говорю к тому, почему для меня жизнь в среде советской диаспоры в Корее была самой безмятежной, именно там я чувствовала себя как рыба в воде. Позднее я воспринимала всех членов диаспоры как очень близких мне людей, почти как родственников.
Мы жили в Пхеньяне недалеко от дома в национальном стиле с пагодой, где располагалось общество советско-корейской дружбы. Туда я ходила в русскую библиотеку за книгами. С нами по соседству жили семьи Нам Тани (отец заммининистра путей сообщения), Ким Нили (заммининистра рыболовства, Ли Али (замминистра сельского хозяйства), Ким Тимофея Павловича – финансиста (дочери Элла, Ида, сыновья Жора, Женя). Еще недалеко от нас жил секретарь Ким Ир Сена, который способствовал нашему отъезду, поскольку «хозяин» не отпускал папу.
Читая воспоминания старших школьников — Раута, Виктора, Германа, узнала много нового, что прошло мимо меня. Я пошла в школу только в 1953 году и мало что знаю об учебе в Харбине. Отложилась в памяти всеобщая скорбь по поводу смерти Сталина, обсуждение якобы самоубийства Хегая и по-моему еще смерти Цхая или ареста его. После этого события к нам в семью от них пришла домработницей Чане, которую я очень любила. После демобилизации мужа она ушла от нас и мы не смогли с ней проститься, когда в феврале 1958 года уезжали в Москву. В Харбине дети играли в лянгу и в шарики, которые нужно было забить в лузу. Мальчики устраивали драки с китайскими детьми, забрасывая друг друга камнями и нанося травмы.
Часто вспоминаю цветение желтой акации в Пхеньяне над бомбоубежищем около нашего коттеджа, много нищих женщин с грудными детьми, которые появились после голодного неурожайного года. Мне было их жаль, и я старалась что-нибудь им дать. Потом их всех куда-то увезли.
Осталось в памяти, как во всех школах устраивались спортивные соревнования с разделением на «красных» и «синих» по всем параллелям и в каждом классе. Это, я считаю, была прекрасная идея с захватывающим зрелищем. Как досадный курьез из школьной поры, выплывает охота на мух.
Помню новогодние концерты, где выступали все классы со своими номерами, новогодние подарки с конфетами, приглашения в русскую посольскую школу на новогодние утренники, куда приходили самые достойные дети из местных школ. Незабываемые перемены, когда на большой площадке скакали через веревку (коммутай), вырабатывали прыгучесть, ловкость, растяжку; другие игры, где сражались между собой с напарником на спине. Какая прекрасная разминка после долгого сидения за партой! Дома девочки постоянно играли в камушки, прекрасно развивавшие мелкую моторику и ловкость пальцев. Одним словом, было много прекрасного и полезного в наших играх и образе жизни.
В последний год были внедрены коллективные корейские танцы всей школы! Запомнила только «Ой хея», под который очень хорошо танцевал мой младший брат Саша с Ким Нелей… Очень любили мы играть в «Борьбу за знамя». Вспоминаю рассказы об успехах представителей нашей школы на встречах с героями войны — курсантами элитной военной школы. Там в игровой форме ученики многих школ боролись за имена самых знаменитых героев, чтоб первыми выбрать и привести их в свою команду.
В памяти в хаотичном порядке гнездятся много отрывочных воспоминаний, из мозаики которых складывается картина счастья детей с общностью происхождения, ментальности, судьбы, но обо всем не напишешь. Этот сумбур никому не интересен. Поэтому на этом останавливаю поток воспоминаний.
Для меня было новостью, что есть книга о 80 советских корейцах, изданная на корейском языке. Нельзя ли осуществить перевод с помощью профессиональных корееведов на платной основе? Многие, наверное, захотели бы иметь у себя эту книгу.
Один экземпляр книги о школе я послала брату в Беломорск, так он взахлеб с вечера читал до 5 утра, а сейчас не спеша вновь перечитывает ее. Он очень многих знал лично, но растерял все связи и многое забыл. Кстати, он учился с Хан Наташей – сестрой Лилии. А в общем, книга надолго станет для меня настольной, я буду периодически заглядывать в нее.
Еще раз спасибо Вам за доставленную радость.
С уважением,
Алла Ким
***
Источник: https://koreans.kz/news/otklik-na-knigu-yuk-ko-russkaya-srednyaya-shkola-v-phenyane.html?lang=ru
Мы в Telegram
Комментирование закрыто.