Кимчхи для дяди Миши

Михаил Назарович Аламов с корейским ребенком на руках в колхозе «Заря коммунизма» Куйичирчикского района Ташкентской области

Михаил Назарович Аламов с корейским ребенком на руках в колхозе «Заря коммунизма» Куйичирчикского района Ташкентской области

— Диспетчерская гаража? Здравствуйте! Будьте добры, Аламова.

В трубке отчетливо слышно, как женщина-диспетчер объявляет по репродуктору:

— Водитель Аламов, подойдите к телефону!

И через минуту:

— Аламов слушает.

— Дядя Миша, доброе утро. Подъезжайте, пожалуйста, к корпункту. Сегодня на целый день поедем в колхоз «Политотдел».

Спустя десять минут машина уже стоит на стоянке издательства.

И так почти каждый рабочий день…

Михаил Назарович Аламов проработал в гараже ЦК КП Узбекистана более тридцати лет. За это время сменилось немало высокопоставленных начальников, которых он возил на своей «Волге» с «номенклатурными» номерами. Иные из них были вполне нормальные люди, а иные, что называется, — самодурами от рождения, и дяде Мише приходилось, мягко говоря, на работе несладко. Когда его «прикрепили» к только что созданному корпункту «Коре ильбо» (тогда еще «Ленин кичи»), он уже имел два перенесенных инфаркта.

С самого начала с собкорами корпункта у него наладились хорошие отношения. Не помню случая, чтобы на него кто-то повысил голос, или остался недоволен его работой. Да и дядя Миша не давал для этого повода. Всегда аккуратный и исполнительный, по-сократовски мудрый, он годился нам, сорокалетним, в отцы, но никогда не выказывал это в общении, и житейские советы давал тонко, ненавязчиво. Помню, он часто повторял: «Если меня кто-нибудь ругает, я всегда его благодарю, потому что этим он показывает, как я ему небезразличен».

Одна из служебных обязанностей Михаила Назаровича была привозить по утрам заведующего корпунктом на работу, а вечерами – отвозить домой. Только случалось это редко, потому что ни Хе Хак Чер, ни Ким Владимир Наумович, ни я, в бытность тоже заведовавший корпунктом, эту привилегию использовали в исключительных случаях – жалели дядю Мишу. Зато, когда мы всем корпунктом выезжали на какие-нибудь массовые мероприятия в колхозы и совхозы Ташкентской области, а также в города и районы других областей – здесь Михаилу Назаровичу приходилось мотаться безвылазно по несколько суток. Но он не роптал, делил с нами все тяготы походной жизни.

 Дядя Миша и собкоры «Коре ильбо» Вячеслав Ли (слева) и Владимир Ли справа.

Дядя Миша и собкоры «Коре ильбо» Вячеслав Ли (слева) и Владимир Ли справа.

За полтора десятилетия существования ташкентского корпункта дядя Миша накрутил на своей «Волге» многие тысячи километров по дорогам Узбекистана. Особенно часто собкоры выезжали в хозяйства столичной области, в места компактного проживания наших соплеменников – колхозы «Правду», «Политотдел», «Северный маяк», «Полярную звезду», «Узбекистан», «Зарю коммунизма», имени «Димитрова» и другие. Таких колхозов, где председательствовали корейцы, насчитывалось в то время только в Ташкентской области около десяти. Они давали львиную долю всех подписчиков на газету «Ленин кичи», поэтому нам приходилось вплотную работать именно в этих хозяйствах.

Дядю Мишу знали в лицо, и куда бы мы ни приезжали, с ним здоровались как со старым знакомым. Он с большим удовольствием ел корейские блюда, научился изъясняться на нашем языке, приезжая в село, любил возиться с детьми, которые его постоянно окружали. Беседуя с женщинами, он часто в шутку им говорил: «Ня норы сарангханда» — «Я тебя люблю», что доставляло им большое удовольствие и вызывало общий смех и веселье.

Помню, в корпункт обратилась жительница Бектемира Мария Ким. Тогда поселок этот относился к Тойтепинскому району, и женщина, оформляя пенсионные документы, более года обивала пороги собесовских контор, чтобы добрать не хватающие три года стажа на получение трудовой пенсии. Работники двух соседних районных архивов все это время «отфутболивали» тетю Марию, поскольку колхоз, где она трудилась в 50-е годы, не раз менял свою административную юрисдикцию, переходя из одного района в другой.

Мы решили во что бы то ни стало помочь тете Марии – ведь не каждый же день в газету обращаются наши соплеменники с такими проблемами! – и на корпунктовской «Волге» спозаранку двинули по дорогам Ташкентской области в поисках «социальной» справедливости. За целый день мы объездили три районных архива. Работники архивов, завидя, как к ним во двор въезжает «Волга» последней модели со столичными номерами, и из машины выходит ну очень знакомая им женщина в сопровождении мужчин с красными «корочками», заволновались, забегали, засуетились, источая саму вежливость и служебную предупредительность. Архивисты до самого вечера рылись в документах и, не найдя искомое, выразили сожаление, что поиски придется продолжить на следующий день. Мы, уже было, собрались, не солоно хлебавши, уезжать. Но дядя Миша, грозно насупив брови, изрек:

— Никуда не поедем, будем ждать до победного. Гнать машину до Ташкента и обратно – это лишних 150 километров! Переночуем где-нибудь здесь, да вот хотя бы у тех же архивистов, — кивнул он в сторону побледневших работников пенсионных дел.

Блеф дяди Миши прошел на «ура». Работники архива переглянулись и решили продолжить поиски. И, о чудо! Пожелтевшие от времени ведомости, по которым тете Марии начислялись в колхозе трудодни, минут через тридцать наконец-то нашлись! На фирменном бланке быстро отпечатали справку, расписались, заверили печатью и вручили уже окончательно отчаявшейся женщине.

Вот так Михаил Назарович помог бабе Марии оформить ее законную пенсию. Через пару-тройку месяцев мы заглянули на Бектемир к тете Марии, где она жила в частном домике вместе с парализованным мужем и узнали, что с пенсией все наладилось. Прощаясь, она вынесла полное ведро только что засоленного кимчхи и вручила дяде Мише:

— Это вам за труды, мне больше нечем вас отблагодарить.

Я, было, попытался остановить тетю Марию, но Михаил Назарович отодвинул меня в сторону и, широко улыбаясь, сказал:

— Ой, мадамя Мария, откуда вы узнали, что я так сильно люблю свежее кимчхи? Огромное спасибо! Вай-вай, как вы мне угодили…

Случай этот произошел в 1990 году. Через год снебольшим с политической карты мира исчез Советский Союз, а вместе с ним ушел в историю и ташкентский корпункт «Коре ильбо». Из-за ухудшающегося здоровья не у дел остался и Михаил Назарович Аламов – он сильно переживал, нервничал и его настиг третий, последний в его жизни инфаркт…

Владимир ЛИ,
бывший собкор «Коре ильбо»,Ташкент

Поделиться в FaceBook Добавить в Twitter Сказать в Одноклассниках Опубликовать в Blogger Добавить в ЖЖ - LiveJournal Поделиться ВКонтакте Добавить в Мой Мир Telegram

Комментирование закрыто.

Translate »